Читать книгу Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография онлайн

Возможно, уже на конвенте в Питерборо их парочка привлекла внимание Эллы Паркер – девушки с очками в роговой оправе и темными волосами, стянутыми ободком, которая организовала в своем лондонском доме что-то вроде «салона» для фантастов, если «салон» – не слишком громкое название для вечерних разговоров под пирожные, кофе и вино, проходивших на одиннадцатом этаже высотки в Ист-Энде. Так или иначе, Терри с Дэйвом произвели на хозяйку такое впечатление, что она стала их приглашать, и со временем, успокоив Айлин (ведь это же, очевидно, важная возможность для укрепления связей), пятничными вечерами они вдвоем стали отправляться на поезде в Марилебон и пересаживаться на метро до другого конца города, чтобы присоединиться к компании из пятнадцати – или около того – писателей, в основном мужчин, приглашенных на очередное суаре. В один такой вечер, по воспоминаниям Дэйва, Терри преломил копья с Чарльзом Платтом, заявив о своей приверженности фантастике, выходящей за рамки научной. Помнит Дэйв и то, как сам критиковал Балларда в споре с Майклом Муркоком. «Я лично знаю Джима», – наконец отрезал Муркок. «Железный аргумент», – признал Дэйв.

«А помнишь Фреда?» – как-то раз ни с того ни с сего спросил Терри Дэйва уже много лет спустя. Фред был несчастным братом Эллы Паркер, которого изгоняли в спальню со строгим наказом не высовывать оттуда носа, пока идет встреча умов.

Одна из причин малого количества участников бирмингемского Истеркона заключалась в том, что НФ-сообщество берегло себя и деньги для лета, когда Всемирный конвент научной фантастики готовился всего второй раз за свою 23‐летнюю историю обрушиться на Лондон – в атмосфере гламура и в сопровождении множества узнаваемых американских имен. Дэйв и Терри заплатили по 60 шиллингов, в которые входила стоимость номера, и в августовские банковские выходные 1965 года заселились в отель «Маунт Роял» в Марбл-Арче.

Воспоминания Дэйва об этом мероприятии навсегда останутся неполными из-за утраты целого дня в силу, как он выразился, «эпического похмелья. Терри говорил, что, когда я наконец показался, то был отвратительно-зеленым, но постепенно пожелтел и в конце концов сделался просто смертельно-бледным». Возможно, Дэйв перебрал из-за стресса от выступления на сцене во время одного из субботних мероприятий. Он не сдерживался на той дискуссии о фэнзинах и о том, что именно люди получают от их чтения и участия в них. «Не уверен, что мою категоричность оценили», – говорит он, имея в виду свою разгромную критику ряда изданий, которые не давали ни читателям, ни авторам практически ничего. Терри сидел в зале и наслаждался от души.