Читать книгу Желтые шторы, морская свинка и конец света онлайн

Когда пламя поглотило последний лоскуток бумаги, они открыли клетку и вытряхнули пленника на траву. Сценарист завертел башкой, словно не веря нежданной свободе.

– Ползи отсюда, – приказал Игорь.

– Может, ему еще пинка дать? – кровожадно предложила Даша.

– Ну, пинай, если очень хочется.

Пинать не хотелось, уполз так. Маленький, взмокший, раздавленный, он уходил прочь по густой траве, к деревьям, в глубь лесов. Сейчас он не выглядел ни зловещим, ни опасным. Просто скучным.

Трава перестала шевелиться, и они вернулись к машине.

– Во сколько твоя мама заканчивает работу? – спросил Игорь. – В шесть? Успеем до ее прихода…

Он сказал «успеем», не «успеешь». Даша хотела переспросить: «Ты ее дождешься?», но она понимала, что лучше промолчать. Лучше ничего не знать заранее, ничего не предвидеть. Все предписанное только что сгорело, начало будет с чистого листа. Игорь был прав, когда порвал страницу не читая.

И она была права, когда вынула из кармана последний листок, не разорванный, а заботливо сложенный вчетверо.

– Я не удержалась, – призналась она.

Игорь ничего не сказал, только нахмурился.

– Это пока я за ключом ходил?

– Угу… но ты не думай, я…

– Не нужно ничего рассказывать, – перебил он, и Даша рассказывать не стала. Просто сунула листок в огонь. Пусть все идет само, без сценариев.

Игорь, наверное, думал, что она опять пытается их с мамой помирить, но он ошибался. Хотя в остальном угадал верно: стоило ему выйти с чердака, как Даша выхватила из пачки чистый листок, заправила его в машинку – получилось не сразу – и напечатала:

«Они купили собаку».

…Собаку они так и не купили, потому что Игорь притащил щенка из приюта, но это случилось только через год.

На четвертом уроке русичка превратилась в морскую свинку.

Мы писали сочинение, а она ходила по классу: шаг вперед – два назад. В руках все время вертела очки, время от времени останавливалась и пялилась на кого-нибудь. Иногда принималась покусывать дужку очков – если ей казалось, что мы списываем.

Мы и списывали – что греха таить?