Читать книгу Комментарии к «Федру» Платона. Книга первая онлайн

Действительно, Федр, слушающий «Палинодию», отличается от Федра, слушавшего первую речь Сократа – и, конечно, речь Лисия. Гермий категоричен в этом вопросе: первая речь Сократа и последующая Палинодия отличаются тем, что Федр уже не тот же самый человек. Это утверждение имеет явное инициатическое значение, ведь «все инициации предполагают смерть прежней жизни и возрождение к новой». Если бы этой метаморфозы не произошло, юноша не смог бы даже слушать Палинодия: до этого он еще не был очищен (ουπω κεκαθαρμένος), тогда как после первой речи Сократа он стал таковым (ηδη κεκαρθαρμένος).

Слова Гермия помогают нам выделить важный аспект: очищение Федра посредством первой речи Сократа, необходимое для теологического посвящения Палинодия, еще раз проясняет для платонического ученика смысл cursus studiorum, который он прошел до этого момента. Иными словами, как Фаэдру пришлось пройти через духовное очищение первой речи Сократа, чтобы получить доступ к теологической инициации Палинодии, так и ему пришлось пройти через духовное очищение Алкивиада I, Горгия и Фаэдо, Кратила и Теэтета, Софиста и Полициана, чтобы получить доступ к теологической мудрости Фаэдра и Банкета: Действительно, «Федр» считался богословским диалогом именно из-за присутствия Палинодии, к которой молодой Федр, а вместе с ним и все молодые люди, еще далекие от истины вещей, могли получить доступ только после очищения. Именно поэтому Гермий ценит первую речь Сократа, которую communis opinio, напротив, рассматривает как простое зеркало речи Лисия:

«Те же персонажи из речи Лисия присутствуют и здесь: Сократ тоже хочет поддержать тезис о том, что мы должны отдавать себя тому, кто нас не любит, а не тому, кто любит. Но дух речи иной. Неистовый любовник Лисий говорил о том, что мы должны отдавать себя не тому, кто любит, кем бы он ни был, а тому, кто нас не любит, то есть себе, Лисию, неистовому любовнику; Сократ же, одушевленный сублимирующей и сотериологической любовью к Федру, говорит, что мы должны отдаваться не несдержанным любовникам, желающим предаваться излишествам, а умеренному любовнику, которым не движет несдержанная любовь. Итак, в этой речи мы имеем, с одной стороны, критику неумеренной любви, а с другой – похвалу и восхваление умеренной и упорядоченной любви, которая, в свою очередь, делает всю душу упорядоченной и умеренной, всю жизнь человека благородной и упорядоченной.