Читать книгу Под южными небесами. Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых в Биарриц и Мадрид онлайн
– Бордо, Бордо… Какой мы случай-то хороший опустили! Были в Бордо и не выпили настоящего бордо. Похвастаться бы потом в Петербурге можно было, что вот так и так, в самом бордосском винограднике пил бордо.
– И так похвастаться можешь. Никто проверять не будет, – отвечала супруга.
– Но еще Бордо – бог с ним! А что в Коньяк мы не заехали, так просто обидно! – продолжал он. – Век себе не прощу. И ведь как близко были! Чуть-чуть не доезжая Бордо в сторону… А все ты, Глаша!
– Да, я… И радуюсь этому…
– Есть чему радоваться! Это была бы наша гордость, если бы мы побывали в Коньяке. Оттуда бы я мог написать письмо Рукогрееву. Пусть бы он затылок себе расчесал от зависти. Вином человек иностранным торгует, а сам ни в одном винном городе не бывал. А мы вот и не торгуем вином, да были. Даже в Коньяке были! Шик-то какой! И написал бы я ему письмо из Коньяка так: «Коньяк, такого-то сентября. И сообщаю тебе, любезный Гаврила Осипович, что мы остановились в Коньяке, сидим в коньяковском винограднике и смакуем настоящий коньяк финь шампань». Каково? – подмигнул жене Николай Иванович.
– Брось. Надоел, – оборвала его супруга взглянула на даму с усами и проговорила: – И неужели эта ведьма усатая поедет с нами вплоть до Биаррица?!
Молчавшая до сего времени усатая дама вспыхнула, сердито повела бровями и ответила на чистом русском языке:
– Ошибаетесь, милая моя! Я не ведьма, а вдова статского советника и кавалера! Да-с.
7
Выслушав эти слова, произнесенные усатой дамой, Глафира Семеновна покраснела до ушей и мгновенно уподобилась Лотовой жене, превратившейся в соляной столб. Разница была только та, что Лотова жена окаменела стоя, а мадам Иванова застыла сидя. Она во все глаза смотрела на мужа, но глаза ее были без выражения.
Сам Николай Иванович не совсем растерялся и мог лаже вымолвить после некоторой паузы:
– Вот так штука! А вы, мадам, зачем же притворились француженкой? – задал он вопрос усатой ламе, но не смотря на нее, а устремив взор в темное пространство в окошке.
– Никем я, милостивый государь, не притворялась, а сидела и молчала, – отвечала усатая дама.