Читать книгу Ребёнок и взрослые. Что мы знаем и как понять друг друга онлайн

В подобных фразах ребенку прямо сообщают, что его принимают, любят, «только если…». Но стоит помнить, что такое отношение внедряется и в сознание самих детей. Ошибка кроется в твердой вере родителей, что награды и наказания – их главные воспитательные средства. Сначала дисциплина, а потом уже добрые отношения – это неверный путь.

Что из этого получается?

Когда мать встает на путь исправлений и требований, кому из нас не известно, что вероятнее всего сын отреагирует всякими отговорками, оттягиваниями, а если приготовление уроков – старая проблема, то и открытым сопротивлением. Мать из, казалось бы, правильных «педагогических» соображений попадает в заколдованный круг взаимных недовольств и конфликтов.

Где же ее ошибка?

Ошибка в самом начале: дисциплина должна быть не до, а после установления добрых отношений, и только на их базе.

Чем младше ребенок, тем сильнее и неизгладимее влияние того, что он получает. К счастью, с маленькими детьми мы более ласковы и внимательны – срабатывает органический инстинкт.

Однако по мере взросления ребенка наша «воспитательная струна» начинает звучать все сильнее. И если мы часто выражаем недовольство, допускаем требовательный и сердитый тон, то они приходят к заключению: «Меня не любят!», «Я плохой»!

Вас никогда не оправдают доводы: «Я же о тебе забочусь», «Ради твоей же пользы», поскольку дети слышат слова, но не их смысл. У них своя, эмоциональная реакция, которая накапливается.

Это приводит и к неврозам, и к разрыву отношений с родителями, когда ребенок проводит дни «по подъездам», неизвестно с кем, неизвестно как. И все это – последствия того, как в детстве его довольно круто воспитывали.

Как следствие, ребенок перестает чувствовать себя хорошим и кому-то нужным. Регулярное наказание, а тем более самонаказание ребенка, только усугубляет его ощущение неблагополучия и несчастливости. В результате он в конце концов приходит к ужасному выводу: «Плохой, ну и пусть! И буду плохой!».

Это – вызов, за которым скрывается горечь и отчаяние. Всегда ли мы это отчаяние слышим?