Читать книгу Путешествие юного домового онлайн
– Ты ЭТО откуда вытащил? – старательно выделив интонацией слово "ЭТО" и указывая на одинокую чёрную босоножку, строго спросил отец. Будь Горюня и Кроха людьми, за подобной интонацией немедленно должно было последовать наказание в виде порки ремнём. Но поскольку они представляли редкий по своей доброте вид существ, то Кроха по-простецки ему ответил:
– Из коробки в обувнице взял. Вся обувь в прихожей закончилась, а прореху в запруде устранить было просто необходимо. А тут глядь, коробки с обувками стоят без дела, простаивают. Так почему бы ими не воспользоваться?
– Но ведь сейчас зима! – выдавил из себя отец. – Они эту обувь зимой не носят! Всё пропало! Нас раскроют! Будут важного мужика в рясе вызывать, дабы кадилом вонючим нас вытравливать из нашего же дома! Что делать? Что делать?! Ох, и надышимся мы того дыма! Всё им пропахнет, да жить здесь станет невмоготу! Уйти придётся! Сынок, что ты наделал?
Прилетевший в их угол комок из пыли с засохшей прошлогодней мухой внутри для утяжеления привлёк внимание отца и заставил прекратить ненужные причитания. Горюня с Крохой посмотрели на Пужанну, что стояла во весь рост, выставив правую ногу вперёд и уперев кулаки в бока, едва не касаясь потолка головой. Левой рукой она указала на прячущихся за углом тумбочки папашу и прижавшегося к его спине сынулю, потом направила руку на босоножку и от неё провела невидимую черту вниз шкафа-купе к громоздившимся в нём коробкам с несезонной обувью, верхняя из которых оставалась открытой, пав немного ранее жертвой Крохиной инициативы. Эта геометрическая фигура как бы показывала план действий сидевшим в углу кутникам: папаша бежит из своего угла до одинокой босоножки, цепляет её и, не останавливаясь, как рука мамаши, несётся что есть духу по направлению к шкафу, где упаковывает коробку. Затем, замыкая треугольник, мчится обратно в свой угол, где и почивает на лаврах спасителя семейства от дымящегося кадила.
Отец понял жену по-своему и кивнул головой в знак того, что всё уяснил без вопросов. Он с грустью в голосе сказал слегка растерявшемуся Крохе: