Читать книгу Гибель Тартарии онлайн

– Скоро освобожу их. Не виноваты твои люди в смертоубийстве жены моей оказались. Пусть царь Святовир не гневается на меня за притеснения людей ваших.

Чуть сощурив глаза, Грозный поинтересовался:

– А есть ли англы в ваших краях и не шкодят ли они?

Кречет спрятал в усах и бороде лёгкую усмешку:

– В свои земли мы их не пускаем, так как волхвы наши бают, что англы самим дьяволом порождены и страшны они этим. А вот в Новой Тартарии, что за океаном Великим лежит, сунулись они, чтобы берега, острова и мели описать, да и туда мы не пустили их. А когда барк аглицкий попытался в воды наши тамошние войти с целями преступными, наши люди этот барк и англов на дно океана пустили рыбок покормить.

Вскинул удивлённо брови царь Грозный. Не так просты эти тартарцы. Не убоялись нарастающей мощи аглицкой империи.

Из Москвы послы тартарские выехали вполне удовлетворённые встречей. Охранная грамота, выданная Кречету Иваном Грозным позволила послам без приключений добраться по Владимирскому тракту до паромной переправы у Нижнего Новгорода, а дальше своя земля под колёса их полукареты ложилась. И пригрезились в дороге Фёдору его Рослана, детишки его малые. Сам он был из приобских казаков. Столетиями предки его стерегли южную границу Тартарии от набегов степных кочевников ещё со времён Чингисхана. Он и дом свой на окраине Грустины превратил в привычную для его глаза казачью усадьбу. Крытая соломой изба была просторной. В ней одна из комнат выходила окнами и на восток, и на юг. Большая печь, которую и здесь, в Тартарии, называли русской, делила хату на две половины: на большую, где все жили, со столом и лавками вдоль стен, с «красным углом», где стояли деревянные божки Тарха и Тары и лежанкой, от которой шёл настил, на котором спала вся семья. Через ту лежанку детишки Кречетовых забирались на ночь на печь, которую перед этим протапливали. Там, особенно в морозные зимние дни и ночи они и коротали время, дожидаясь тепла на дворе.

Вторая половина дома именовалась хатыней. В ней до поры до времени чугунки да вёдра, рогачи да ухваты и прочая утварь хранилась. В эту половину выходил большой сводчатый зев печи. Именно оттуда доставалось и варево и свежеиспечённый хлеб. Этот хлеб, особенно выпеченный из ржаной муки, имел непередаваемо вкусный запах, если его пекли из новины, муки свежего помола. В той же половине у окна стоял ткацкий станок, который редко когда простаивал. Рослава была искусной мастерицей в этих делах, обшивала и одевала не только свою семью, но и семьи друзей и родственников..