Читать книгу Сентябрь. Том первый. Взлет онлайн

Это было остатками одного из многоэтажных домов. Местные называли их как торт – «Графские развалины». По большому счету, это был пустой пятиэтажный дом, в котором отсутствовали частично стены, а все добро и пожитки старых жильцов давно вынесли мародеры и прочие нуждающиеся. Это было очень удобным местом для встреч представителей такого контингента, который сейчас был перед глазами Ромы. Частенько на цоколе происходили драки «раз на раз», когда детишки делились на пары, но вместо бальных танцев упражнялись в скорости и красоте разбивания друг другу лиц. Тогда считалось, что подобная драка решала все вопросы между двумя конфликтными сторонами, – по словам «старших», именно так гласили «понятия». Но, поскольку местная шпана не имела никакого представления о реальных «понятиях», которые регулировали жизнь внутри коллективов пенитенциарных учреждений, жили эти оболтусы по каким-то совершенно выдуманным «понятиям» и называли так свои правила жизни, чтобы не отрываться от своих «коллег» за забором с колючей проволокой наверху. И эти правила жизни были настолько нестабильно изменчивой системой, что в какой-то абсолютно случайный момент могло легко оказаться, что ты со своим противником все решил, но в какой-то момент отплюнул кровь не через левое плечо, то есть, целясь в своих товарищей сзади, а, значит, ты снова «накосячил». Справедливости ради, и ежу было понятно, что в кругах тех, кто никогда не проходил через заключение, эти метафорические «понятия» были способом добиваться своих целей от других детей, превозносить себя над ними в их глазах и осуществлять регулирующую функцию внутри самого сообщества.

И вот, Рома, переполненный желанием вернуть самую важную вещь в своей жизни, оказался в ловушке этих товарищей. На него смотрели 14 пар свирепых как голодный дикий медведь глаз. В их взглядах было видно, что они уже в своей голове разбирают на детали Ромину физиологию, чтобы прикинуть заранее, куда нужно будет приложить удар для большей эффективности. Кто-то про себя считал гипотетические деньги в карманах Ромы, а у кого-то в голове внутренний актер репетировал свое произношение фраз «Сюда иди!», «Слышь!» и «Ты че?», пытаясь найти новую уникальную форму подачи столь серьезного материала. Толпа ждала только искры, чтобы вспыхнуло пламя их искренней злобы до самых небес. А впереди них стоял пацан, который был, наверное, на две головы выше Ромы. Его одеяние, по сравнению с костюмами товарищей позади, выглядело как командирский мундир на фоне солдатских. Дырки на его спортивной кофте казались следами ранений от выстрелов на поле боя, а короткая «под ежика» стрижка смотрелась шлемом офицера европейского государства времен Первой Мировой. У него был жесткий и саркастический взгляд, и им он просто прожигал Рому насквозь. Сейчас бы все бросить, плюнуть на этот дисковый проигрыватель и драпануть отсюда домой, а там спрятаться под кровать, проплакаться, получать нагоняя от маман, и на этом бы злоключения Романа на сегодня бы закончились. Но именно в этот день что-то совершенно особенное укусило Рому за лодыжку, и впервые в жизни, вместо побега от хулиганов, он решил преодолеть свой страх. Он и так получит люлей, и страх лишь отдаляет их получение, а вот вероятность вернуться домой с плеером в руках все-таки дарило хоть какой-то оптимизм. И, кажется, такого поведения от своей потенциальной жертвы шакалы в спортивных костюмах не ожидали. Они сами встали как вкопанные, не особо понимая, как им себя сейчас вести, и начали переглядываться в надежде получить ответ хотя бы от кого-то из коллег или от лидера. Командир же стоял столь же невозмутимо, пытаясь, как будто, одним взглядом хотел заставить обратиться Романа в бегство. Но почему-то это не работало сейчас, и обеим сторонам пришлось перейти к диалогу.