Читать книгу Нас убиваем мы сами онлайн

Татьяна Васильева

Нас убиваем мы сами

Нашему поселению не хватало людей. Катастрофически. Даже вечно юморной Пашка не отрицал сложившуюся безысходность и лишь угрюмо качал головой, когда мы теряли очередную единицу. Да, в нашей суровой реальности люди стали лишь единицами.

Если соотнести количество наших единиц и наших врагов – шансов выжить не было совсем. Поэтому, в мере теперь существовало лишь одно правило: чем больше единиц на вашей стороне, тем выше шансы на выживание.

Те немногие, что приходили в наш лагерь по одному, реже по двое, умирали за пару месяцев в бесконечных стычках с мертвяками. Кто-то выживал. Но этих «кого-то» было ничтожно мало.

Нельзя сказать, что новенькие были совершенно бесполезными, ведь за годы жизни в страхе, бегах и непрекращающейся войне с мертвыми, каждый обретает новые, полезные для текущей реальности навыки. Навыки, несущие смерть. Большинство из нас никогда о них не просило и тем более к ним не стремилось, но жизнь распорядилась иначе.

Каждый старался привнести в жизнь лагеря толику прошлой жизни, спрятавшись за высокими стенами, ограждающими нас от бесславной кончины.

Люда, к примеру, делала потрясающее рагу. Лосятина, крольчатина…Из всего, что удавалось поймать охотникам вблизи лагеря. Иногда, у нас даже был выбор из нескольких блюд. По этому случаю обязательно закатывали вечеринку: большинство единиц собирались у костра и вспоминали былое за плошкой горячего. В дни менее праздные, когда нормальной еды не было совсем и Люде приходилось готовить худощавых крыс, я сбегал из лагеря под любым предлогом, лишь бы не чувствовать этот запах, разносившийся на несколько метров вокруг. Он проникал глубоко в ноздри, впитывался в одежду. Мерзость.

Странно осознавать, что некоторые люди по-настоящему раскрылись только когда миру пришел звездец. Смачный такой, с мертвячей отдушкой…И вероятно – бесповоротный.

Все прошедшие годы я старался относится к ситуации, если можно сказать, философски: пока я живой – я живу. А дальше, будь что будет. Простая такая философия.