Читать книгу 32 фигуры онлайн
– Артём, за сегодняшнюю репетицию вы до неё точно не дойдете. Можете, конечно, попробовать, но когда мы закончим. Не отвлекайтесь. Я, Артём, очень хочу, чтоб вы роман все-таки прочли. Но пока скажу, чтоб вы поняли, почему он так решителен и уверен в себе. Это человек, у которого есть свод своих собственных правил. Только ими он руководствуется в жизни. Например, что нельзя лгать мужчинам, а женщинам можно. Что никого нельзя обманывать, а мужа – можно. Что прощать оскорбления нельзя, а оскорблять – можно. Это весьма спорно, конечно, но это не наши правила, а правила графа Вронского.
– Нормальные правила. Беру. В книжке про них тоже написано?
– Конечно. Там и написано, это не я придумала, а Лев Николаевич Толстой. Не отвлекайтесь, Артём, пожалуйста. Не сбивайте меня. И вот вы пошли вперед. Помните, что кони ходят только буквой «Г»? Артём, ну что вы, право, как ребенок? Не надо скакать. Вам просто нужно сделать два шага – один по диагонали, на освободившееся поле и шаг вперед. Встаёте на c3, за Катериной-Элен.
– Э! Дельфин! Ты чё чужих женщин лапаешь, а? Ты куда пошёл? К Карениной! А за кого ухватился? – Матвей Луков из добродушного Пьера вдруг превратился в грозного воина. Куда ушла сутулость и неуклюжесть? Грудь вперед, ноздри расширены, дышит глубоко, глаза совсем недобрые. И правая рука… как будто нож наготове держит. Это он так за Элен будет биться или все-таки за Катю Капельникову? Которая, кстати, даже не шелохнулась, когда Артём, подойдя сзади, взял её за талию и недвусмысленно прижался.
– А тебя сегодня не звали, Чеснок. Ты чё встреваешь, а? Расслабься, Матюх. Моей нет сегодня, а я так, только подержаться. Когда еще рядом с Катериной постоять удастся…
– Подержался? Ну и хватит. Руки-то опусти, платье мне замараешь. – Катя покойно, не поворачивая головы, это сказала, но – никакого движения. Только плечом лениво чуть повела. Фантастическая женщина!
– Дамы и господа, стоп! Руки по швам, кинжалы в ножны. И предупреждаю: чтоб никаких больше «ЧЁ» и погонял на сцене. Меня от вашего местного блатного диалекта всегда коробило. Я пыталась терпеть, когда это было не критично – это ваш язык, вы на нем разговариваете и думаете. Но сейчас это просто недопустимо. Я хочу, чтоб Дельфины, Чесноки, Топоры, Шпалеры и кто там еще у вас – чтоб они оставались на улице. Здесь, на сцене, мне нужна не провинциальная гопота, мне нужны благородные офицеры, которые, по крайней мере, умеют вести себя в присутствии дам. Приношу свои извинения за резкость и тон. Вынудили. Да расслабьтесь уже, я вас не съем. Я людей не ем. Мы друг друга поняли и двигаемся дальше.