Читать книгу Леденцы из табакерки онлайн

– Самовар ставить или достаточно чайника?

– Темновато здесь чаи распивать, – высоченный Астахов пригнулся, отступая назад к двери. – Лучше поговорим во дворе. Ты, Еремей, тоже отодвинь стакан! Не убежит.

На крыльце, ожидая отнюдь не бросившегося со всех ног к выходу скотника, участковый строго спросил хозяйку:

– Почему до сих пор не устроилась на работу, Евдокия?

– А чо работать? – напевно выводит женщина. Молодые серые глаза никак не соответствуют ни осанке, ни темной одежде. – Все равно скоро, видно, в путь-дорожку. Вот состоится судилище, и прости-прощай, моя деревня! – Женщина прикладывает к искристым глазам не очень белый платок.

Астахову искренне жаль ее. Он помнит смазливую и фасонистую продавщицу сельмага Дуську Филипченко. Перед армией сильно заглядывался на нее. Но к бойкой односельчанке тогда было не подъехать и на козе. Кавалеры шмелями кружили вокруг яркого цветка за прилавком. Быстро подвела легкомысленную Евдокию склонность к красивой жизни – ревизия обнаружила крупную недостачу. Хотя он, Астахов, до сих пор считает виновником случившегося Старкова. В ту пору форсистый зоотехник с гитарой Роман Старков уделял внимания не столько рогатым подопечным, сколько молоденьким дояркам. В сельмаг часто наведывался за вином и конфетами. Не видавшая городской жизни продавщица сельпо по уши втюрилась в веселого щеголя. И пошли на закатном берегу озера пьянки-гулянки. Культурный зоотехник предпочитал исключительно коньяк да шампанское. Они легко доставались с полок магазина. Когда, отсидев год, бывшая расторопная продавщица вернулась, двери в торговлю оказались для нее закрытыми. Пришла дояркой на ферму. И опять тут этот Еремей-Бармалей. Из щеголя в начищенных ботинках он превратился в скотника в кирзачах. Обычно селянин, как бы он не был предрасположен к выпивке, не доходит до крайности – удерживает подворье: скотину надо поить-кормить, сено заготавливать, картошку выращивать. Да мало ли дел в хозяйстве. А коли чист молодец – ни козы, ни овец? У бывшего горожанина Ромы, превратившегося в Еремея, во дворе – одни сквозняки. Гуляй, вольная душа!