Читать книгу Пролегомены к изучению философии Гегеля. Книга первая онлайн

Четырнадцать глав, т. е. II, XXIV и группы с VII по XVIII включительно представлены в настоящем издании почти совершенно новыми. Три главы первого издания под номерами XIX, XXII, XXIII исключены. В остальном, гл. III – VI в настоящее время соответствуют гл. II – V в первом издании: Гл. XIX к частям VII, VIII: Гл. XX – XXIII к гл. IX – XII: Главы. XXV – XXX к гл. XIII – XVIII: и гл. XXXI, XXXII к гл. ХХ, XXI. Но некоторые из тех, что номинально сохранились, были в значительной степени переписаны.

В новых главах, помимо прочего, представлен краткий обзор развития мысли в Германии в течение полувека, переходящего в 1800 год, с некоторым указанием общих условий интеллектуального мира, а также с учетом взаимосвязи предположений и реальности. Якоби и Гердер, Кант, Фихте и Шеллинг были особенно подробно рассмотрены. В первом издании я отнесся к Канту менее справедливо. Теперь я попытался, насколько позволяли мне рамки, исправить это впечатление; и даже, возможно, с помощью четкого описания, извиниться за скудное и несколько неодобрительное внимание, которое я уделил великим именам Фихте и Шеллинга. По тем же причинам, а также из-за растущего понимания того, как много пост кантианская мысль обязана до кантианским мыслителям, Спиноза и Лейбниц были частично включены в сферу моего внимания. Если, кроме того, может показаться, что я нарушил должный объем аллюзий и сравнений, взятых из Платона и Аристотеля, Бэкона и Милля, то оправдание следует искать в том ограничении философского кругозора, которое не может не наступить после четверти века, проведенной в преподавании философии в соответствии с обычаями и порядками Оксфордской школы классической филологии.

Было бы ошибкой в рамках данного обзора искать в нем историю философов названного мною периода. Они представлены не сами по себе, а как моменты или составляющие факторы формирования гегелевской концепции цели и метода философии. Для этого необходимо было сделать акцент на их внутреннем значении и следствиях: рассматривать отдельного мыслителя в подчинении общему движению идей: дать, насколько это было возможно, конструктивную концепцию их, а не анализ и хронику. И все же, поскольку картина должна была быть сделана, так сказать, несколькими энергичными штрихами и носить скорее характерный, чем описательный характер, она не может обладать той справедливостью и полнотой, которую могут дать даже художнику лишь терпеливое изучение каждой черты и неустанные эксперименты по реконструкции. Возможно, мне показалось, что я слишком ограничиваю среду исключительно континентальными мыслителями: но это, как мне кажется, не связано с какими-либо антипатриотическими предубеждениями. Английская (под этим термином, как я могу объяснить своим соотечественникам, я подразумеваю английскую письменность) мысль, если она и имеет свою собственную ценность, в конце концов, была лишь случайным влиянием, внушением и модификацией, в Германии. Поэтому она не является неотъемлемой частью моей темы. Даже в случае с Кантом можно слишком много говорить о стимуле, который он получил от Юма.