Читать книгу Только безумцы могут изменить мир: искусство и безумие онлайн

Можно, конечно, заявить, что красота спасет нас от засилья новой культуры, ошибочно воспринимаемой как регресс, от повсеместного невежества, но существует большая вероятность того, что и эта красота однажды станет другой, и мы сочтем прекрасным то, что получит ярлык «прекрасное», а справедливым станет то, что будет названо справедливым.

Ничего удивительного, ведь мы живем в мире быстрых, неожиданных и удивительных перемен – нам навязали их, не предоставив никакого выбора, а мы, в свою очередь, беспрекословно их приняли. Экономическая и военная мощь – вот новые пастбища для обывателей, а благополучное существование сводится к тому, чтобы просто пастись и ни о чем не думать.

Красота, понятие по сути своей изменчивое, никого не спасет, но в этой формуле я рискну заменить красоту людьми, которые отличаются от других, людьми, мыслящими нестандартно, немножечко сумасшедшими (как выразился бы Альберт Эйнштейн); они, может быть, и не спасут мир, но хотя бы изменят его – целиком или крошечный кусочек. За всю историю существования человечества психические заболевания частенько выступали в роли удивительно эффективного инструмента, позволяющего некоторым людям во весь голос заявить о том, что они другие, выступить против стандартизации мышления. Может быть, настало наше время выйти средь бела дня на площадь с фонарем разума в руках и ответить толпе: мы ищем человека.

В одной из своих предыдущих книг, «Похвала медлительности» (Elogio della lentezza, Il Mulino, 2014), я отмечал, что в жизни человека есть два важнейших события: рождение и смерть; и что спешить ко второму из них, не уделив и минуты размышлению о смысле всего этого путешествия, весьма опрометчиво. Диоген вот никуда не спешил, он дожил до восьмидесяти девяти лет, весьма преклонного возраста.

Глупцы и безумцы, особенно в глазах таких же глупцов и безумцев, выглядят гораздо привлекательнее обычных людей, нормальных, которым настолько сложно примириться с их сумасшедшими идеями, что аж желудок сводит. В числе этих безумцев мне хотелось бы вспомнить одного человека, которому однажды надоело быть серьезным, потому-то он и взялся шутить; я имею в виду Эразма Роттердамского – с ним мы встретимся в следующей главе.