Читать книгу В объятиях Порфиры онлайн

Джейсон медленно взял меня за руку и притянул кисть к губам, словно расколдованный принц. Стоило мне растеряться, как Джей резко встал с места и потянул меня за собой.

– Твоя перчинка мне по нраву, так что не извиняйся. Это тебе не идёт.

Притянув за талию, наглая кобелина крепко взяла меня за подбородок и посмотрела в глаза.

– Я уже говорил, что никто не смеет со мной так поступать, но раз тебе плевать, то я тоже не стану извиняться…

Под одобрительные вздохи официанток и аплодисменты не многочисленных посетителей, Джей вновь притянул меня к губам и с лёгкостью закружил на руках.

– Давай сбежим отсюда, Тес… за это шоу я уже заплатил.

С ехидной улыбкой, Хэдек похлопал меня по щекам чеком за кофе, и увернувшись от пощёчины за грязные намёки, потянул за собой к выходу в метро.

Касса кинотеатра полнилась студентами всех мастей и расцветок, перебивая запах попкорна пряным ароматом азиатских специй и нотками духов. И всё же, сгрузив на меня всю набранную закуску, Джей стоял налегке и обмахивался билетами, на удивление прилично дожидаясь своей очереди, а не шпыняя всех, как в школе.

– А тебе идёт…

Нацепив мне на макушку бутафорские рожки, нарочито пестрящие розовым, он продолжал улыбаться и почти не опирался на костыль. Однако, после слов Айлин об удовольствии, на уме только и вертелись шутки про третью ногу, заставляя молча прятаться от стыда за огроменным ведёрком сладкого губителя фигуры.

– Ну раз такой чертила оценил, значит, правда.

Отняв укрытие из карамельного попкорна, Джей, подтолкнул меня к входу в зал, а окружающие тётушки и девчонки лишь с завистью поглядывали в нашу сторону, даже не догадываясь о том, что завидовать было нечему.

И всё же… я знала, на что иду.

Конечно, разное воспитание было на лицо. За годы жизни в Нью-Йорке, я уже привыкла к мысли, что самое страшное в мире это залёт от препода на первой же сессии, но выбранный Хэдеком фильм развеял эти мелочи, как дым.

– Тебе удобно?

Я никогда не считала себя храброй, но сейчас даже простое кресло кинотеатра горело, словно адская жаровня тех чертей, что бесились на экране, а последняя гордость утонула в плече засранца, мёртвой хваткой сжатого от страха.