Читать книгу Последний министр. Том 4 онлайн

– Как?

– Надо незамедлительно объявить расформирование воинских частей в нынешнем виде! – вспыхнул Протопопов. – Приказ следует опубликовать уже сегодня!

– Что вы такое говорите? – замотал головой Император.

– А то, Государь, что многие на фронте натурально устали от войны и с удовольствием воспользуются законным способом участия в боевых действиях избежать. И если вы издадите подобное распоряжение, а генералы попытаются идти ему в разрез и подвести войска к столице, то гнев народа обратится против таких подлых революционеров, предлагающих заменить одну войну другой – гражданской!

Николай снова взял паузу и замолчал, а Протопопов, чувствуя, что нащупал нужное направление – продолжал:

– Одновременно следует объявить формирование новых отборных частей с особыми привилегиями и статусом, и поставить в их главе тех генералов, которые не запятнали своих сёстрах имён грязными помыслами, – Протопопов говоря эти слова от возбуждения встал из-за стола и навис над Государем.

– Присядьте! Право же! Вы мне предлагаете по сути подписать капитуляцию, Александр Дмитриевич! – возразил Николай. – Такого не будет. Если падет Восточный фронт, сюда хлынет немец и что тогда станет со страной? Мне не за себя боязно, а за державу.

– Не хлынет! Зачем Германии растягивать фронт? – возразил министр. – И вы ведь хорошо знаете, что Германии в принципе ненужна была это война с Россией, как и наоборот – ссориться с крупнейшим экономическим партнёром было не к чему. Реальный враг немца – на западе! Те мерзавцы, которые пытаются навязать теперь Германии свою экономическую модель и выпить из этой страны все соки бед остатка.

Протопопов не сдержался и всплеснул руками.

– Поэтому если мы снимем части, у Германии развяжутся руки и освободится самая крупная группировка сил. С ее помощью немцы получат желанный перевес в противостоянии с Англией и Францией и у них откроется второе дыхание.

– Допустим, Александр Дмитриевич, но как в таком случае станет возможным объяснить подобное развитие событий простому народу? Тем, кто воевал на фронте, чьи сыновья, мужья погибли? – негодовал Николай. – Они то не станут рассуждать категориями экономической целесообразности и прочими высокими мерами. А если мы начнём такими категориями мыслить, то чем станем отличаться от капиталистов, которые человеческую жизнь меряют деньгами?