Читать книгу Жизнь как на ладони. Книга 2 онлайн

Арефьевы обрадовались ему как сыну. Да и как иначе: они знали его с десяти лет. Нина Павловна и Юрий Львович были большими друзьями его отца, самыми близкими людьми, которым доктор Пётр Сергеевич Мокеев доверил воспитание своего приёмыша-сироты из деревни Соколовка.

«Скоро увидимся, не грусти», – сказал он Зине при расставании на перроне вокзала, до последней секунды не решаясь выпустить её руку из своей…

Как легко и уверенно говорились такие слова всего полгода назад. А нынче, утром уходя из дому, ни один человек в городе не уверен, что вернётся назад живым и здоровым.

Тимофей прошёл по узкой улочке, вплотную застроенной четырёхэтажными домами, в тёмном городе выглядевшими, как сожжённые корабли на рейде. Прохожих не было, лишь на повороте к Миллионной улице, торкнувшись лицом в застывшую грязь на обочине, ворочался мальчик лет восьми.

Тимофей нагнулся:

– Вставай, замёрзнешь. Тебе помочь?

На него глянули осоловевшие глаза, и мальчик захрипел.

Господи! Присмотревшись к ребёнку, доктор с содроганием понял, что тот смертельно пьян.

Смертельно! Это слово было ключевым. Тимофей постарался поставить парнишку на ноги, но тот всё время сползал вниз, стукаясь головой о гранит мостовой, проглядывавший между снежными валунами. Оставить мальчика тут – верная гибель для него. Тимофей поставил саквояж на землю, взвалил свою находку на спину и, то и дело спотыкаясь, побрёл к знаменитой актрисе бывшего Императорского театра.

Неожиданно для этого времени суток ему то и дело стали попадаться на пути пошатывающиеся фигуры подвыпивших прохожих. У горящего костра на другом конце переулка двое мужчин горланили песню, вскоре к ним присоединились женские голоса. Игнорируя в ритм, над ночным городом поплыла какофония звуков, больше напоминавшая невнятный рёв животных, нежели человеческую речь.

Тротуар и проезжая часть улицы были усеяны телами людей настолько плотно, что Тимофею пришлось переступать через них, как через брёвна на лесозаготовках.

Вот и давно знакомый дом. Когда-то вход охранял бравый швейцар, важный, как государственный сановник высшего ранга. Теперь здесь нет никого, кроме двух бродячих собак, отощавших за зиму. Прежде сиявшая мрамором лестница была усеяна окурками от самокруток и затоптана тысячами ног.