Читать книгу От фонаря онлайн
Я покупаю водку. Вечером в пасмурный зимний день выпить – большая радость. Наш друг, которого Леонид назвал Андреем, умер два года назад, в 2004‐м, годовщина через несколько дней, в следующем месяце… В память о нем пусть пойдет снег. Или даже три снега. Второй – сквозь первый, который только что незамедлительно тронулся, – идет в день его смерти, когда после работы я прослушиваю сообщения с автоответчика. Третий – сквозь эти два – идет на предновогодней платформе в рассказе Леонида. Так что комната у меня в два света и в три снега.
- Голоса мальчишечьи разбивают
- стакан двора
- (а когда-нибудь – распивают),
- день серебряней осетра
- проплывает мимо окна, —
- это снег, снег рябит,
- лодку книги раскроешь, а там гребцы, —
- о, воскресный быт! —
- вырос мальчик, годится себе в отцы,
- снега белые образцы,
- драгоценный мой, ты лети, лети,
- а потом тай, тай
- (и тайшет приплети, —
- пусть туда уходит трамвай),
- признаваясь невидимому в любви,
- а себе говорю: укройся и будь таков,
- и себя не неволь,
- спи, не помня страшных стежков,
- а с утра укладывай боль
- в формалин стихов
- и отчаливай, ты загостился у них,
- у чужих родных,
- а пока вечереет стакан, стакан
- опрокинь, – он гранен и тих,
- дорогой истукан.
Мне потом написала его краткая знакомая, я сохранил отрывок: «…наше неспешное полдничание и попивание пива в Лопухинском садике; помню, как он долго пытался вытащить из стакана залетевший туда пожелтевший листик, так аккуратненько, пластмассовой вилочкой, а потом плюнул, засмеялся – и полез пальцем…»
Конец января. Ни к селу ни к городу сошел снег. Я смотрю на сухие прошлогодние листья. Мой дом образует прямой угол, в окно я вижу, как в этом прямом углу ветер их кружит. Неумолимое и бессмысленное кружение. Сухие листья ничего не знают о ветре. Сухие листья ничего не знают даже о листьях. Они не спрашивают «зачем». Кружатся – и все. Красота, которая обретена ценой смерти и неведения… А живые листья что-то знают. И о ветре, и о себе. Весной, летом и особенно осенью видно, как они трепещут и держатся за ветку изо всех сил.
Теперь остались мелочи. Первая – закончить рассказ Леонида.