Читать книгу Солнце на газоне онлайн
Иван Иванович понимающе кивнул.
– Замёрз, небось? – Ещё больше смягчился старик, почувствовав прилив жалости к мальчику, как к заблудшему, дрожащему всем телом щенку.
– Есть чутка. Да я привычный…
– А пойдём-ка, Ваня, ко мне в гости. Умоешься. Куртку зашьём. Чайку попьём. У меня и развлечение для тебя найдётся. Знаешь, что такое «теневой театр»?
– Нет.
– Я тебе покажу. Занятная штука этот театр, игра света и тени…
Старик с мальчиком ушли, а Дружок остался сторожить место, куда они обязательно вернутся.
Яблочный Спас
«Медовая китайка», до того прозрачная в пору зрелости, что просвечивают зернышки, – лакомство для внучек.
Окно в спальне было открыто. Густой аромат цветущей яблони смешивался с запахом лекарств. Старик лежал на кровати и следил за пчелой, которая словно вертолет барражировала по комнате. При облёте она каждый раз секунд на пять зависала над тумбочкой с пахучими бутылочками и словно с досадой зудела: «З-з-замечательные з-з-запахи… з-з-закрыли… не з-з-залезешь…»
Взгляд старика переместился на окно. Сад жалко. Без него сад погибнет и внучки останутся без витаминов.
Терпко-горький «Кингстон»1 годится только для яблочного вина.
В прошлом году «винная» яблоня заболела. Тля опутала её листья и цветы паутиной и высушила их до того, как завязались плоды. Чем только он ни потчевал вредителей: и нашатырём, и дёгтем, и махоркой – всё напрасно.
На самом деле он просто упустил нужный момент: уже тогда ему часто нездоровилось. И зима нынче была такая морозная, что погибли аж три яблони. Его время уходило вместе с садом, который для него – и пища, и достаток, и услада, и даже защита. Во всяком случае, так он думал в страшном тридцать восьмом.
«Белый анис» и «Грушовка» – для продажи и подношений.
…Мирон бросил на заплёванный пол комковатый матрас, сполз на него вдоль стены и закрыл глаза. Снова с грохотом открылась и затворилась дверь, рядом шлёпнулся ещё один матрас, и на него с тяжким вздохом опустился человек. По густой смеси запахов махорки, чеснока и пота Мирон понял – это Игнат, по милости которого он и загремел под расстрельную статью.