Читать книгу Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни онлайн

Я часто бывал дома у Элен, при этом она и ее супруг постоянно и очень подробно интересовались делами в России. И неизменно Арвейлеры (так же, как и Морис Эмар) с пониманием воспринимали идею о национальной специфике России и невозможности для нее просто копировать западноевропейский опыт и традиции.

Арвейлер очень уважала академика С.Л. Тихвинского, долгие годы бывшего членом МКИНа, причем подчеркивала как положительный фактор неизменную приверженность Тихвинского принципам и ценностям, которые он исповедовал многие десятки лет.

Арвейлер демонстрировала французскую систему высшего образования, решающим звеном которой была возможность выбора для студентов предметов и специальностей. Тогда эта система на фоне устоявшейся централизованной и обязательной системы казалась мало приемлемой для России. Но теперь я вижу, что при всех недостатках французский опыт вписывался в то понимание демократических приоритетов, которые имела не только французская, но и вся европейская система, которую сейчас мы пытаемся внедрить у нас, даже в столь консервативной сфере, как средняя образовательная школа.

Впоследствии, будучи на пенсии, Арвейлер снова оказалась связанной с Россией, уже в личном плане. Уже много лет назад, после длительных трудностей, ее дочь усыновила ребенка из Екатеринбурга. А сама Элен продолжала активную деятельность уже в Греции на ниве византиноведения и проблем диалога культур и цивилизаций.

Когда сейчас я бываю в Сорбонне и в других Парижских университетах, то вижу, что мало кто вспоминает бывшего ректора. Но такова обычная судьба администраторов во всех странах.

Говоря о связях с учеными Франции, я не могу не вспомнить свою короткую встречу с мэтром французской и европейской историографии Жоржем Дюби – классиком европейской истории, автором многочисленных трудов, непререкаемым авторитетом в истории Средневековья и многих других областях исторического знания. Во время одной из поездок во Францию я заехал в Экс-ан-Прованс, где жил Дюби. В это время он был уже на пенсии, но согласился встретиться со мной.