Читать книгу Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни онлайн

Поэтому Париж был для меня Меккой европейских идей; поездки во Францию стимулировали мой интерес к изучению истории Европы и, главным образом, европейских идей и проектов.

Во-вторых, пребывания во Франции были связаны и с моей многолетней деятельностью в Международном Комитете исторических наук, где в течение длительного времени именно французские представители играли заглавную роль, как бы заказывая музыку для сотрудничества историков на международной арене.

Кажется, почти ни у кого не вызывало сомнений, что именно Франция должна была занимать пост генерального секретаря Международного Комитета исторических наук. И до определенного времени эта традиция не нарушалась. И мои частые поездки в Париж имели целью встречи и контакты с французскими представителями МКИНа, многих международных комиссий и ассоциаций.

Сюда же следует отнести и те годы моей жизни, которые связывали меня с ЮНЕСКО, штаб-квартира которой, как известно, также находится в Париже.

В-третьих, последние 20–25 лет и я лично, и Институт всеобщей истории РАН были связаны с целым рядом французских научных организаций и университетов. Это прежде всего Дом Наук о человеке (Maison des Sciences de L’homme), Национальный научно-исследовательский центр (Centre national de la recherche scientifique, CNRS), Сорбонна (Университеты Париж I и Париж IV), Высшая школа социальных наук (École des hautes études en sciences sociales) и другие организации. Пожалуй, по степени интенсивности период с начала 1980-х и до второй половины 1990-х годов в наших контактах с Западом Франция занимала первое место, и это также было одной из причин моих частых поездок в эту страну. Ситуация начала меняться с середины 1990-х годов, но это уже другая история.

Мои контакты с французскими учеными и с отдельными историками и политологами вписывались в общий контекст наших отношений с Западом и в активное включение Института всеобщей истории РАН в международное сообщество историков.

Французская историческая наука в послевоенные годы оказывала не просто заметное, но и в каком-то смысле преобладающее влияние на мировую и особенно европейскую историографию. Видимо, это было связано с традициями и опытом гуманитарного знания во Франции еще с XIX столетия.