Читать книгу Операция «Асфальт». Холодная война на военных могилах онлайн

Список находок в могиле № 4.

Источник: Krigsgravtjenesten. RAFA, Da 23).

Другой свидетель, переживший лагерь смерти, – Иван Духанин. Он попал в лагерь в конце апреля 1945 года. Духанин рассказывал, что все пленные носили медальон с номером на цепочке на шее. Когда пленный умирал, медальон ломали надвое, одна половина оставалась на умершем. Другую половину хранили немцы. Он видел своими глазами, как застрелили больного узника, потому что он не мог дальше идти. По пути на работу Духанин часто видел лежащие у дороги трупы. Однажды он видел, как обер-фельдфебель так избил заключенного, что его пришлось отправить в госпиталь, где он впоследствии скончался от травм68. В конце июля 1945 года лейтенант Хаукой сделал два эскиза памятников для советской братской могилы в Квесменесе. Хаукой работал переводчиком при норвежско-советской следственной комиссии в Квесменесе. Майор Дикер из командования Военного округа Тромсё связался с командованием Военного округа Северная Норвегия по вопросу памятного знака для могилы. Он сообщил, что в могиле похоронено не более 200 человек, но если «Гражданская служба» (британское подразделение по расследованию военных преступлений в Норвегии) закончила свое расследование и обнародовала результаты, то могила, возможно, станет хорошо известной. Дикер также указал, что советский дипломат Велья, участвовавший в работе комиссии, сказал, что желательно установить крест на каждой из четырех братских могил захоронения в Квесменесе. Он предложил послать эскизы монумента епископу Халогаланда, Воллерту Крон-Хансену69. В командовании военного округа Северная Норвегия согласились, что захоронение в Квесменесе заслуживает памятного знака, но прежде чем будет решен этот вопрос, необходимо получить полное представление о том, сколько памятников похороненным здесь советским гражданам будет находиться в ведении округа. Если расходы возьмет на себя государство, военные предложили составить план по единому и наименее трудоемкому выполнению этой задачи70. Епископ Халогаланда Воллерт Крон-Хансен согласился с заключением по поводу памятных знаков. Он указал также на то, что дело следует представить на утверждение в светско-церковную дирекцию Халогаланда, когда будет принято окончательное решение. Однако переписка по поводу памятников прервалась, и предложенные эскизы так и не воплотились в жизнь. Позднее, при эксгумации останков в Квесменесе в 1951 году было отмечено, что и деревянный памятник, и крест убрали, так как они сгнили. Трудно установить точное количество захороненных в этом районе. Через несколько лет после освобождения военное руководство говорило о трехстах советских жертвах в Квесменесе и 120 в Китдалене71.