Читать книгу Когда падали стены… Переустройство мира после 1989 года онлайн

Хонеккер со своей стороны был намерен сделать Лейпциг прецедентом. Государственные СМИ все время вспоминали о событиях на площади Тяньаньмэнь и бесконечное число раз повторили выражение солидарности правительства с их товарищами в Пекине399. Когда Хонеккер встретился с Яо Илинем, китайским вице-премьером, утром 9 октября, оба они объявили, что есть «доказательства конкретных антисоциалистических акций со стороны врагов-империалистов, имеющих своей целью повернуть вспять социалистическое развитие. В этом отношении нужно учесть фундаментальный урок контрреволюционного восстания в Пекине и текущую ситуацию» в Восточной Германии. Сам Хонеккер выразился самым напыщенным образом: «Любая попытка империализма дестабилизировать социалистическое строительство или оклеветать его достижения сейчас и в будущем будет не более чем тщетным нападением Дон Кихота на ветряные мельницы»400.

По мере того как тем вечером 9 октября сгущались сумерки, памятуя об ужасных картинах из Берлина, многие ожидали, что Лейпциг ждет «кровавая баня». Хонеккер освятил тезис, что восстания нужно давить в зародыше. И к этому были готовы 1500 солдат, 3 тыс. полицейских и 600 дружинников, поддерживаемые сотнями агентов Штази. «Либо мы их, либо они нас», – так наставляли полицейских их начальники. «Бейте их без всяких компромиссов», – приказывал министр внутренних дел. Солдатам раздали патроны и противогазы; агентов Штази Мильке инструктировал лично; дружинникам и полиции скомандовали быть наготове401. Около 6 часов вечера после службы в Николайкирхе и соседних церквях толпа высыпала на улицы. К демонстрантам все время присоединялись новые люди, и огромная толпа из 70 тыс. человек стала медленно продвигаться в сторону кольцевой улицы Ринг402.

И все-таки страшного противостояния удалось избежать. Местные партийные руководители не хотели действовать без детальных инструкций от руководства в Восточном Берлине. Армия и полиция не были готовы к встрече с такой большой толпой, в два раза превосходившей их ожидания… Кроме всего прочего, слово Хонеккера больше не было законом. В Восточном Берлине шла ожесточенная борьба за власть. Эгон Кренц, который был моложе Хонеккера на 25 лет, уже какое-то время готовил против него заговор. И несмотря на свой недавний «братский» визит в Пекин, он совершенно не был готов к тому, чтобы Хонеккер взвалил на него ношу претворения здесь решения проблемы, как на площади Тяньаньмэнь, потому что в таком случае его руки были бы обагрены немецкой кровью, а престарелый вождь в этом случае мог обвинить его в насилии. Все это парализовало партию, разделившуюся на твердокаменных, колеблющихся и реформаторов. А поскольку тем вечером из Берлина ничего внятного не скомандовали, местный партийный руководитель совершил резкий разворот. Следуя «Обращению шести», он приказал своим людям действовать лишь в случае необходимости самообороны. Тем временем из Москвы в штаб-квартиру генерала Бориса Снеткова, главнокомандующего Группой советских войск в Германии в Вюнсдорфе возле Берлина, была прислана директива не вмешиваться события в Восточной Германии. Советские войска на немецкой земле должны были оставаться в своих гарнизонах.