Читать книгу «От земли до высокой звезды». Мифопоэтика Арсения Тарковского онлайн

• Пока топтать мне довелось
• Ковыль да зеленя,
• Узнал я, что земная ось
• Проходит сквозь меня.

• Я ветвь меньшая от ствола России,
• Я плоть её, и до листвы моей
• Доходят жилы влажные, стальные,
• Льняные, кровяные, костяные,
• Прямые продолжения корней.

Подобно библейскому Адаму, поэт сотворён из «красной глины» на «гончарном круге» времени; он «сосуд скудельный», но одновременно и сам творец: то кузнец, что «сам на себе /…/ самого себя самим собой ковал» (1, 281), то хлебопашец, рукам которого дано «держать сердце земли» (1, 63), то универсальный мастер-строитель:

• Если бы мог я прийти на субботник,
• С ними бы (кузнечиками – Н.Р.) стал городить городок,
• Я бы им строил, бетонщик и плотник,
• Каменщик, я бы им камень толок.

• Я бы точил топоры – я точильщик.
• Я бы ковать им помог – я кузнец.
• Кровельщик я. и стекольщик, и пильщик.
• Я бы им песню пропел, наконец.

Поэт – «уста пространства и времени» (1, 192); он титан Атлант, что «каждый день минувшего, как крепью, ключицами своими подпирал» (1, 243), и культурный герой, который «измерил время землемерной цепью и сквозь него прошёл, как сквозь Урал» (1, 243), подобно скандинавскому богу Одину, принявшему облик змея и проползшему сквозь скалу, чтобы добыть мёд поэзии у хранивших его великанов.

Время в поэзии Тарковского – многоликий Янус со своей символической «хроногеометрией»: круг – символ циклического времени мифа; лестница, связывающая небо и землю, – знак библейского сакрального времени; дискретная линия (пунктир) – траектория времени «большой» истории и биографического времени личности, нерасторжимо, возвышенно и трагически переплетённых друг с другом.[10]

Образ пространства у Тарковского также определён «чувством космического» и эксплицированным в его поэзии мифом о жертвоприношении первочеловека-великана, из тела и крови которого создаются основные объекты вселенной, параметрирующие устроенный космос, природу и культуру.

• Я человек, я посредине мира,
• За мною мириады инфузорий,
• Передо мною мириады звёзд.
• Я между ними лёг во весь свой рост —
• Два берега связующее море.
• Два космоса соединивший мост.

• /…/ Чтобы кровь из-под стоп, как с предгорий.
• Жарким деревом вниз головой.
• Каждой веткой ударилась в море
• И несла корабли по кривой.

Будучи одним из самых образованных людей своего времени, чей духовный кругозор определяли не только высокие образцы искусства слова, музыки, живописи, архитектуры, но и магистральные идеи гуманитарных и естественных наук, Тарковский запечатлел в своей поэзии универсальное творческое сознание, сохранившее чувство первородства мира и устремлённое к тайне миротворения, к сокровенным основам человеческой и вселенской жизни. В одном из интервью поэт скажет: «Если бы меня спросили перед смертью: зачем ты жил на этой земле, чего добивался, чего хотел, чего искал и чего жаждал, я бы, не помедлив ни минуты, ответил: «Я мечтал возвратить поэзию к её истокам, вернуть книгу к родящему земному лону, откуда некогда вышло всё раннее человечество».[11]