Читать книгу Гибель вольтижера онлайн
– О чем ты думаешь? – вскипел Марат. – Твоя вина!
– А я и не спорю, – пробормотал Миша. – Лажанулся, больше не повторится.
Свесившись с трапеции, второй вольтижер Лена Шилова махнула смуглой рукой:
– Эй, может, заменить тебя?
– Ни фига, – буркнул он. – Я в порядке.
– Смотри…
Ловитор[2] Гена Стасовский безжалостно напомнил, глядя на него сверху:
– А вчера элементарный бамбук[3] завалил. Это уж вообще ни в какие ворота!
– Младенец справится, – поддакнул Марат.
Лена вступилась:
– Он и есть младенец. Сколько мы на манеже, сколько он!
– Не надо меня защищать, – огрызнулся Венгр.
– Да и хрен с тобой, – безразлично откликнулась Лена. – Выживай сам.
Опять встрял Марат:
– Дергаешься много. Случилось чего?
– Нет, – отрезал Миша. – Я же сказал: все в норме. Поехали.
Никто из гимнастов не догадывался, что это его последняя репетиция.
Или кто-то уже знал наверняка?
* * *- Ты уходишь… Но мы же увидимся, верно?
- Девять месяцев – срок ожиданья, знакомый до боли…
- Завтра осень задернет тяжелым и серым
- Наше небо, в котором вчера мы парили с тобою.
- Позвонишь? Нет, конечно. Прости, я все знаю.
- Напиши мне слезами дождя на окне пару строчек…
- Заучу наизусть. Прошепчу улетающим стаям,
- Чтоб вернули тебя. Я жду. Очень-очень.
- Полужизнь. Без цикад вечерами и радуг…
- Без малины с куста и без птичьей сумятицы утром…
- Без котов, что взирают с высокой ограды…
- Без ромашек, которые мальчики дарят кому-то…
- Погадать бы! Но мне лишь тебя не хватает.
- В моем мире для счастья есть все, а я снова тоскую…
- Лето, лето мое! Можно мне с птичьей стаей?
- Нет? Я знаю. Ну что же… Мы перезимуем.
Эти стихи сами собой родились в последний день лета – тридцать первого августа. Внезапно нахлынули прощальным дождем, еще теплым, но уже соленым от слез. Все позади… И уже не поваляешься под деревом с собаками, которые только и ждут, чтобы вбуравиться мордой тебе в бок, подкинуть носом, лихорадочно вылизать лицо. В снегу они тоже не прочь искупаться, только где он, тот снег? Даже зимой дожди и слякоть… Собаки мои, как же нам жить теперь?
И уже не скинешь кроссовки, чтобы походить по мягкой, прохладной траве, сразу снимающей усталость ног. И пестрые скворцы, которые так радуют глаз, скоро улетят, их солнечные крапинки не совместимы с увяданием природы. Пока она еще держится из последних сил, как молодящаяся актриса, и уныние дождей не смыло яркий грим, но серость уже наползает, и скоро для меня станет сродни подвигу просто открыть глаза утром.