Читать книгу Красное колесо. Узел 4. Апрель Семнадцатого. Книга 1. Том 9 онлайн

Короче, видно было, что не согласен он на одну оборону, нет, хочется ему прихватить к России нечто.

Но не могли же министры не понять разумно, что без соглашения с Советом им не устоять? И Церетели – с новой силой убеждения: мы и не требуем шагов, ведущих к разрыву с союзниками. Пусть Россия заявит об отказе от завоевательных планов, а после этого обратится к союзникам с предложением пересмотреть программу действий. Даже если мы не убедим их дипломатически – мы подействуем на них кампанией через печать.

Вдохновенно видел Церетели этот выход: вот так – неожиданно, необычно и достойно может выйти Европа из своей небывалой войны!

Скобелев тут неглупо пошутил:

– Вы же сами, Павел Николаич, в прошлом году против Штюрмера объясняли нам с думской трибуны, как трудно, как небывало тонко и трудно было убедить Англию признать наши претензии на Константинополь. Так если теперь мы от него откажемся – почему вы думаете, что они будут так задеты?

А Милюков корил встречно, что вот же не откликаются европейские социалисты на Манифест.

Но тут – не было правды, одна увёртка. Хорошо! – восклицал Церетели, зная это убедительное своё состояние, когда пылают глаза, – хорошо, пусть мы не преуспеем никак в Европе – но зато мы все сплотимся внутри страны, а это главная наша сила!

И недоверчиво, недружелюбно молчавший Гучков тут сказал:

– Для единства армии – я согласен.

И Шингарёв, подвинутый сердцем: ваша вера – передаётся мне! согласен и я – если вы сумеете сплотить массы к обороне. Но – можете ли вы нам это гарантировать?!

Тут – не ответить на одном пыланьи. Конечно, никто не может дать гарантии заранее, имея дело с миллионами солдат. (Да когда уже так испорчено нами самими, только это не вслух.) Но настроение большинства революционной демократии – поддержать.

А Милюков – один, по-прежнему, упирался, ничем не растроганный, ничем не захваченный. Когда он упирается – он абсолютно несдвигаем.

Решили, что правительство ещё будет обсуждать и пытаться выработать декларацию.

Через два дня Контактная комиссия снова поехала в Мариинский дворец. Милюков сидел непроницаемый, а Львов прочёл проект декларации правительства. Как будто, как будто так, по тону, а нет – был тут уклон от ясного ответа по главному пункту. «Не отнятие у них национального достояния» – это смутно: а чьё достояние Галиция? Армения? а может быть, и Константинополь? Да вы напишите ясно: Россия отказывается от захвата чужих территорий! – и всё.