Читать книгу Красное колесо. Узел 3. Март Семнадцатого. Книга 1. Том 5 онлайн

…Осыпаю тебя поцелуями. Навсегда

Твоя-–ЭКРАН-–

В петербургском обокраденном небе,

клочках и дорожках его между нависами безрадостных фаб-ричных крыш –

пробилось солнце. Солнечный будет день!

Гул голосов.

= И даже тёплый. Платки с женских голов приоткинуты, руки без варежек, никто не жмётся, не горбится, свободно крутятся

в хвосту, человек сорок,

у мелочной лавки с одной двёркой, одним оконцем.

А из двёрки вытаскивается кто уже купил. А несут и один, и другой – по две, по три буханки ржаного хлеба,

большие, круглые, умешанные, упеченные, с мучным подсыпом по донцу, –

ах, много уносят!

Много уносят – так мало остаётся! И не втиснешься туда, так глазами через плечи иль со стороны через окно:

– Белого много, бабы, да кому он к ляду. А ржаной кончается! Не, не достанется нам.

– Бают, ржаную муку совсем запретили, выпекать боле не будут. Будет хлеба по фунту на рыло.

– Куда ж мука?

– Да царица немцам гонит, им жрать нечего.

Загудели пуще бабы, злые голоса.

Старик рассудительный, с пустым мешком под мышкой:

– Да и лошадёв кормить не стало. Овса в Питер не пропускають. А лошади, ежели ёе на хлебе держать, так двадцать фунтов в день, меньше никак.

А из двёрки – баба. И руками развела на пороге: нету, мол.

Сразу трое туда полезли очередных, да не вопрёшься.

Закричала остроголосая:

– Так что мы? зря стояли?

Платок сбился, а руки свободные. Глаза ищут: чего бы? чем бы?

= Льда кусок, отколотый, глыбкой на краю мостовой.

Примёрз? Да нет, берётся.

Схватила и, по-бабьи через голову меча, руками обеими –

швырь!!

= И стекольце только – брызь!

Звон.

на кусочки!

= Заревел приказчик, как бугай, изнутри, через осколки,

а по нему откуда-тось – второю глыбкой! Попало, не попало –

а всё закрутилось! суета! Суются в двери туда, сколько влезти не может.

Общий рёв и стук.

А из битого окна – кидают чего попало, прямо на улицу, нам ничего не нужно: булки белые!

свечи!

головки сырные красные!

рыбу копчёную!

синьку! щётки! мыло бельевое!..

И – наземь это всё, на убитый снег, под ноги.

* * *

Возбуждённый гул.