Читать книгу PR: личное и публичное онлайн

Зарплата у меня была неплохая по тем временам, целых 800 долларов. До 1997 года все было хорошо, но потом случился дефолт и она уменьшилась вдвое; впрочем, в долларах все реально подешевело: курс с шести скакнул до 18. Дефолт оказался не таким страшным, как казалось. Просто те, кто зарабатывал в рублях, стали меньше есть. На этом фоне я продолжал учиться, правда, почти без посещения занятий. Бросить не мог – без диплома загремел бы в армию. Учеба была необычной, зачастую преподаватели знали меньше нас. Мы учили мертвые языки программирования, например язык статистической обработки данных, которым уже в Советском Союзе никто не пользовался, не говоря об остальном мире. К пятому курсу мне было совершенно ясно, какие лекции можно пропускать, а какие лучше не стоит. Порой зарабатывал оценки, настраивая компьютеры на кафедре. Сисадминов тогда не было, а сами преподаватели мало в этом понимали. Учиться было легко, хотя к экзаменам готовился, шпаргалки писал. Не потому что тупой, а просто так чувствовал себя спокойнее: знал, если что ― спишу. Ну а пока пишешь шпору, волей-неволей материал запоминаешь. В итоге я считался неплохим студентом. А те шпаргалки, наверное, научили меня набрасывать тезисы для продающих текстов и ключевые слова к выступлениям на публике.

Прошли годы, и карьера его устроилась.

В 23 года меня впервые схантили в стартап. Тогда еще и слов таких не было, но по факту это он и был. Два друга, которые начинали бизнес как коммивояжеры, продавая по офисам микрокалькуляторы бухгалтерам, научились летать в Азию и притаскивать процессоры и оперативную память в чемоданах. И так это у них хорошо шло и такими амбициозными они были, что решили стать настоящими дистрибьюторами. Но опыта официальных поставок у них не было. А у меня был. Так мне поручили создание отдела дистрибуции в 23 года. С задачей я справился, работу в отделе поставил на правильные рельсы, а потом перешел в реально большую компанию, куда давно хотел попасть, оттуда потом и ушел в PR.