Читать книгу Кабуки онлайн

– А ты в ту ночь ушла из дома?

– Да, я сидела у реки на холме. Если бы я нашла холм повыше, позвала бы тебя.

– Катя, а ты меня любишь?

– Зачем ты ждёшь наводнения в пустыне?

– Я не знаю. Знаю, что скоро наступит ночь, пойду почищу фонарь.

– Можно я тебя поцелую?

– Поцелуй – это на время, а вон те камни в реке – навсегда.

– Завтра, при свете, никто не поймёт, кто почистил фонарь.

– Если бы за всем этим был только ад, ты бы не чистил фонарь. Чем больше скажем друг другу слов, тем мудрее будет наше молчание.

– А в этом городе есть бар?

– Да, он прямо в церкви.

– А почему канадец?

– Помню, мама покупала краску для волос. На коробке была изображена женщина с рыжими волосами.

– Какое отношение это имеет к канадцам?

– Никакого.

– Сэр, вы сами печёте эти слойки?

– Сэр? Почему сэр? Передайте пакет.

– У меня карманы. И плюшку! Спасибо за сдобу.

– Что происходит?

– Я спускаюсь, свет слабеет.

– Встань под деревянным обвесом. Всего полчашечки.

– Ещё сбрую надо.

– Тогда так и пиши.

– Солнце спустилось за церковь. Голубь в колокольне застрял.

– С Рождества едва четыре месяца прошло.

– Час дня.

– Они ж так читать не смогут. Штору поднять?

– Это же для тебя. Как хочешь.

– Влезай и почисти в последний раз фонарь.

Почему я ни разу не бывал на нью-йоркской швейной фабрике?

– Господин?! Вы спите?

– Я чищу фонарь.

– Господин!

Веки открылись.

– Простите, задремал что-то.

– Ладно, что с той женщиной? Зовите её скорее сюда!

– Ушла.

– Я спать.

Мысль протекала быстро и кривоугольно, достигнув размышления о том, что если он вдруг по какой-то причине или без неё возьмёт и захохочет, то она это увидит, а разве можно увидеть смех? Он полагал, что видеть смех – это искажать действительность, смех, ну по крайней мере его смех, необходимо видеть обязательно со звуком – то есть слышать. Но слышать – это не видеть. В какой-то мере тоже да, но если чисто этимологически – нет. Получается, чтобы ему рассмеяться перед ней и не нарушить целостности, нужно удостовериться, что все, кто будут смотреть на него, будут, во-первых, смотреть, а во-вторых, смотреть со звуком. Он не мог позволить себе так рисковать, поэтому смеялся редко и только в проверенные уши под названиями, которые относились исключительно к его реальности, за которую он так давно боролся по всем фронтам.