Читать книгу Океанариум. Повести и сказки онлайн

Ещё есть Вика Кирюшина – безумно красивая девочка, но невероятно глупая. Она никогда не сдаёт письменные работы, отказывается решать задачи на доске и даже не может читать вслух на уроках литературы. Директриса грозила ей отчислением из школы, но вот уже восьмой год подряд учителя скрепя сердце рисуют незаслуженные тройки. Не знаю, может, потому, что она красивая? Я бы поделилась с ней умом, если бы она дала мне взамен щепотку красоты. В общем, Кирюшину называют Тупицей, но не унижают, как Тормозка. «Зато красотка», – всё время добавляет Наркоша. Это, кстати, наш главный нарушитель дисциплины, его все побаиваются, потому что именно он становится зачинщиком любой травли. Не будешь уважать Серегу Громова – мало не покажется. Наркошей его назвали из-за кепки с изображением конопли, ну и синяки под глазами у него, конечно, страшные, как будто действительно что-то принимает. А меня назвали Страшилой, но я тоже не совсем изгой, ведь тот же Громов всё время прибавляет: «Зато умная». Ни у меня, ни у Кирюшиной нет настоящих подруг, и я могла бы с ней подружиться, но это выглядело бы слишком странно: «О, смотрите, Страшила с Тупицей идут!» – непременно воскликнул бы Наркоша, поправляя любимую оранжевую кепку. Тогда бы мой ум проиграл её красоте, ведь лучше быть красивой, чем…

С шестого класса я резко пошла в рост и переросла всех девчонок и мальчишек (176 см – это вообще нормально для девушки?), исхудала: как говорят, кожа да кости, вдоль туловища висят какие-то непомерно длинные руки-палки и ноги – худые и немножко кривые, страшные… Даже волосы мне достались замечательные: Кирюшина может заплетать длинные гладкие пряди в косы, а я даже расчесать свою непослушную шевелюру не могу. Ладно бы у меня были аккуратные кудри, но это какое-то птичье гнездо! Отрезала до плеч, а они всё равно разлетаются в разные стороны. И цвет какой-то болотный – не русый, не каштановый, а болотный. Короче, полный ужас, лучше и не смотреть в зеркало – ночью так и вообще рискуешь испугаться до полусмерти. Поэтому я и не дружу с Кирюшиной – слишком симпатичное у неё личико, аж передёргивает от такой несправедливости.