Читать книгу Океанариум. Повести и сказки онлайн

Да, слово, которое услышал рассказчик, — это, конечно, любовь, и именно она способна спасти целую страну и её народ. Он пропустил в себя это чувство, отбросив внешнюю оболочку за ненадобностью. Слово – только оболочка. А это уже другой поэт. Простите, Евгений Леонидович, что не запоминаю всех имен, которые вы называете.

И я люблю. Я не просто запомнила слово, которое шепнул мне ангел. Я чувствую. Я не стыжусь своих чувств, я хочу, чтобы эхо отозвалось на мою любовь.

– Потрясающе. Хочешь, я запишу?

– Скворцов! Как давно ты здесь стоишь?

– Прости. Иногда я слышу твои записи. Иногда не вслушиваюсь, потому что занимаюсь своим делом. Но сегодняшняя запись просто удивительная.

– Значит, ты знаешь, что я…

– Конечно. Но в этом нет ничего плохого.

– Спасибо… Но зачем ты притворяешься Тормозком?

– Просто от меня другого не ждут.

– Ясно. Но кое-кому ты бы мог открыться.

– Кому же?

– Той, которая тебе нравится. Думаешь, я не замечаю?

– Хм…

– Хм?

– Почему ты до сих пор не выключила диктофон?

Пять утра, а я набираю этот текст, потому что не могу успокоиться. Мать спит на кухонном столе. В последний раз я видел её в таком состоянии, когда умер отец.

Когда я сегодня пришел из школы, она бегала по квартире, разбрасывая одежду и вещи, как будто пыталась что-то найти. У неё было заплаканное лицо и дрожащие руки.

Я не умею успокаивать людей, поэтому просто растянулся на полу, надеясь, что получу хоть какое-то объяснение. Наконец, она села рядом, обняв колени.

– Нам нужно уехать. Это проклятый дом! Проклятое место!

– Где мой новый отчим? – спросил и почувствовал, как язвительно и жестоко прозвучала моя фраза.

– Не смей его так называть! – она закричала, руки затряслись сильнее. – Он тебе никто!

– Что с ним случилось? – хотя мне казалось, что я уже знал ответ

– Его арестовали. Он наркодилер. Боже, что теперь делать? Что, если он подложил нам наркотики? Нам нужно уехать.

Она не знала и не должна была знать, что её сын раздавал наркотики школьным друзьям. В комнате было слишком душно, и я больше не мог здесь находиться. – Не смей уходить, – мама вцепилась в мою ногу.