Читать книгу Ничто не конец онлайн

Я одёрнула сарафанчик и поправила бретельку.

– Значит, не нравлюсь?

Он попытался что-то сказать, но голос застрял в гортани. А когда продрался звук, то оказался сухим и хриплым, словно одеревеневшим.

– Кхе-кхе! Нравишься.

В моём животе приятно защекотало. Вязкий энергетический флюр, сотканный из мужских флюидов, окутал юное, жаждущее любви тело. Я расчёсывала волосы, поглаживал плечи и поглядывала на Алекса. Создав энергетический шедевр, я не знала, что с ним делать: как пользоваться “подогретым” мужчиной? В этом смысле мы с Ленкой были разными: она провоцировала, продавливала и нападала, а я заманивала, играла и ждала. И изнемогала от нетерпения. В конце концов, я не тринадцатилетняя прыщавка, которую запрещено любить. Не пятидесятилетняя тётка, которую невозможно любить. Я – пятнадцатилетняя, сероглазая, русоволосая и очень даже симпатичная девочка. Меня должны и обязаны любить!

Радость большим горячим пузырём поднималась откуда-то снизу и, наполнив лёгкие, лопалась и растеклась мелкими щекотливыми пузырьками. Мои ноги ослабели, и я медленно сползла на пол. Между ног сделалось влажно и горячо, и я почувствовала пульсацию.

Алекс тем временем возился с рубашкой, потом с ремнём и ширинкой. И невзначай произнёс имя Ленки.

Я услышала её имя и тут же захлопнулась, как морская раковина, охраняющая свою жемчужину. Не для того я зрела и хорошела, чтобы здесь, на кухонном полу, меня трахнул Алекс, воображая вместо меня Ленку! Ни вместо, ни взамен!

Сидя на полу, я подтянула ноги к подбородку и окончательно решила: ни за что и никогда!

– Что-то не так? – поинтересовался Алекс.

– Всё не так.

– А просто так поцеловаться нельзя?

– Нет! Нельзя!

– Зачем же всё усложнять?

Натянув платье на колени, я не ответила.

Он встал, застегнул ширинку, сказал: “Ну нельзя, так нельзя!” и направился к выходу. Меня заколошматило. Я поняла, что теряю его. Возможно, навсегда. Мне бы окликнуть, остановить… Но я не окликнула, не остановила. Я боялась любви. Страх хаотично кружил внутри, вспыхивал жутью, разгорался огнём и обдавал жаром, а потом затухал, пробивал ознобом, сводил челюсти и заряжал дрожью. О да! Я боялась любви!