Читать книгу МОЛЧАНИЕ онлайн
Попав в опалу на родине, он развелся и теперь считался одним из завидных, хоть и немолодых женихов. Эдуарду Мурашову исполнилось шестьдесят. Он жил в престижном районе Лондона, в апартаментах с видом на площадь, которую русские прозвали Красной, и бесконечно скучал по Москве.
Потягивая сигару, Эдуард сидел в кресле-качалке на балконе самой дорогой каюты круизного лайнера «Святая Фелиция», наблюдая за рыжеволосой девушкой, медленно идущей по палубе в сопровождении высокой стройной дамы.
«Как в кино, – разглядывая их сверху, думал Эдуард. – Дочь, с тоскливым видом смотрящая на воду и мать, оценивающая каждого проходящего мужчину приличного вида, видимо, в надежде найти ей выгодную пару».
Эдуард попытался разглядеть лицо рыжеволосой, но мешали широкополая шляпа и большие солнцезащитные очки. На девушке было свободное трикотажное платье и простые плетеные сандалии. Эдуарду нравились такие женщины: пухленькие, рыжеволосые, белокожие, как на полотнах Фернандо Ботеро.
Эдуард затушил сигару и решительно направился вниз.
– Добрый день, милые дамы, – произнес он голосом, полным желания очаровать. – Позволите с вами познакомиться?
Рыжеволосая девушка повернулась, и с близкого расстояния Мурашов понял, кто перед ним.
– О! Эма Майн! Прощу прощения, не сразу узнал. Позвольте представиться, Эдуард Мурашов.
Мама Эмы взглянула на него заинтересованно.
– Ирина Эдуардовна, – протянула она руку, одарив мужчину радушной улыбкой.
Эдуард с восхищением смотрел на Эму прозрачными, как тонкий лед, глазами.
– Я ваш давний поклонник, с самых первых романов. Вы описываете Лондон, словно всю жизнь там прожили.
– Спасибо, – вежливо кивнула Эма.
– А знаете, что я заметил первым, взяв в руки вашу книгу?
– Что же?
– Совпадение инициалов.
– А я заметила, как интересно имя моего отца совпадает с вашим, – вступила в беседу Ирина Эдуардовна.
– И, правда, – улыбнулся Мурашов.
Эма пыталась вспомнить, что слышала о нем, но память выдавала лишь информацию об эмиграции, разводе и отсутствии детей.
– Очень, очень приятно видеть соотечественников, хоть и бывших, – продолжал Эдуард.