Читать книгу Константин Петрович Победоносцев: великий инквизитор или рыцарь православной монархии? онлайн

…Употребили в дело эту хитрость, о которой я вчера писал, и она удалась вполне. Все были в этом деле обмануты: и директор, и инспектор, и Штекгардт, и Генцшель, заседавший на экзамене… Совестно было молиться до и после экзамена».

Интересны краткие записи, из которых мы видим круг чтения Константина помимо учебной программы:

«Церпинский читал мне статью (прекрасную) Аксакова: отрывки из вседневной жизни.

…Вечером был у нас в классе обыск, производившийся инспектором и профессором права Кранихфельдом и воспитателем Бушманом. У меня поймал инспектор стихи Лермонтова, однако оставил их и советовал держать у Бушмана: „Конечно, Лермонтов поэт, но он умер нехорошею смертью…“

…Сегодня с обеда директор ходил по классам и отнял у нас многие книги, как то: Гоголя, „Отечественные записки“ и прочее.

…После обеда ушёл я в лазарет, сел у Сербиновича и до 5-го часа разговаривал с ним и читал ему Гоголеву „Страшную месть“.

…Юша Оболенский1 остался в училище, я рассматривал у него „Литературную газету“ и „Картины русской живописи“, которые и взял к себе на сохранение. В 6-м часу ушёл от него к переплётчику по просьбе Юши договориться за переплёт „Отечественных записок“ и молитвенника».

Описан неожиданный визит в училище императора Николая I.

«Лишь только отобедали мы, как, по обыкновению, отправились в сад. Время было прекрасное. Солнце светило ярко. Не прошло и пяти минут, как посреди весёлой толпы раздались глухие крики: „Скорей, скорей! Царь, Царь приехал!“ В эту минуту в окне V класса раздался звук призывного колокольчика. Мы побежали. Кто просто, кто в коньках, кто ползком, но все тотчас явились наверх, бросили как попало шинели и фуражки, построились в длинную колонну. Всё стихло, но вдруг пробежал глухой ропот, и вслед за ним потряс воздух громкий крик привета. Царь шёл мимо рядов, оглядывая их орлиным оком… Я его впервые увидел. Он хорош, царственно хорош!..»

Мы видим искреннее восхищение государем, которое разделяет и автор дневниковых записей. Начиная от Герцена, Льва Толстого и далее, особенно советскими авторами, правление Николая I принято изображать как эпоху застоя и стагнации, а самого его вспоминать как «Николая Палкина» или «жандарма Европы». На самом деле Россия в подавляющем большинстве обожала своего императора, и ученики Училища правоведения не были здесь исключением.