Читать книгу С высоты птичьего полета онлайн

Преподав урок дидактики, Никанор хмуро удалялся в недра своей крепости. Ни папины нравоучительные беседы, ни попытки урезонить «драчуна и хулигана» с помощью милиции ни к чему не приводили. Спектакль продолжался.

Есть одна неясность в образе Никанора. Участковый милиционер после первого же посещения места драматических событий сказал папе, чтобы милицию больше не тревожили и улаживали дело самостоятельно. А еще лучше, если бы вообще не вмешивались в чужие семейные дела.

«Какие же это семейные дела, когда весь дом не может спать? И кто же, как не милиция, должен перевоспитывать отсталые элементы?» – кипятился папа. «Нет, с такими людьми коммунизм не построишь», – добавлял он с горечью, – «вот Пал Никитич – другое дело…». Так ведь где же он? Пал Никитич?

Память, так цепко сохраняющая образ Никанора, возвращает меня к третьей квартире на нашем этаже – к квартире, где жил тот самый Юра, благодаря которому у меня есть хоть какие-то подтверждения моим мемориям. В этой квартире, находившейся под Раевскими с добавленной к ним Валентиной, кроме Юры, жили его младшая сестра и мать. В какой-то момент к ним также подселили необщительную даму со строгим лицом. Для меня она осталась статистом дальнего плана, а вот кем она была для семьи Голубковых, можно только гадать. У Юлии Филипповны на моей памяти уже не было мужа при двух довольно взрослых детях. Сама она работала на заводе, хотя, по всему было видно, что не потомственный она пролетарий. Была в этой женщине неочевидная прелесть: тихий ласковый голос, сдержанные манеры, доброжелательность. В нашей семье она считалась «интеллигентной женщиной».

Мне ужасно нравилось бывать у нее. Когда к нам приходили гости и мама посылала меня к Юлии Филипповне взять недостающие тарелки, ножи, вилки, я, по словам мамы, надолго «застревала» там. У Юлии Филипповны имелся светлый буфет со стеклянными дверцами, внутри которого хранились большие расписанные ирисами тарелки. В буфетных ящиках лежали серебряные столовые приборы – также очень крупные. «Еще бабушкины», – говорила Юлия Филипповна. С буфетом соседствовали два книжных шкафа с такими книгами, которых я тогда не видела ни в одном доме. Оттуда мне вынимались тома академических изданий Пушкина, Гоголя, Шекспира. Когда я заболевала, то просила маму взять у Юлии Филипповны какую-нибудь из этих книг – а болела я во время войны часто и подолгу. И «Синюю птицу» Метерлинка мне показала Юлия Филипповна, вместе со своими детьми прихватив меня в Художественный театр. Весь спектакль я сидела на коленях по очереди у всех троих, не чувствуя ни неудобств, ни холода театра военного времени.