Читать книгу Пушкин в шуме времени онлайн

• Перешагнет; Борис не так-то робок!

Названа ли эта цель, придающая силу «не-робости», оправдывающая волю к пере-ступлению, самим Годуновым? Вполне!

•                      …Я думал свой народ
• В довольствии, во славе успокоить,
• Щедротами любовь его снискать.

При таком подходе преступление обретало черты своеобразно понятой жертвенности, придававшей фигуре Бориса в глазах современников Пушкина, прозревших замысел многоходовой годуновской комбинации, черты трагического величия. Процитируем, чтобы не быть голословными, отзыв Гоголя: «О, как велик сей царственный страдалец! Столько блага, столько пользы, столько счастия миру – и никто не понимал его!»[48]. Очевидно, «никто» – это народ, не понимавший счастия своего. А как раз на понимание «люди умные» очень рассчитывали в своих передовых думах, противопоставленных «устаревшим». Вся схема преступления и оправдания уже была рассказана гражданином Рылеевым. Приведем финал думы о Годунове:

• «О так! хоть станут проклинать во мне
• Убийцу отрока святого,
• Но не забудут же в родной стране
• И дел полезных Годунова».
• Страдая внутренно, так думал он;
• И вдруг, на глас святой надежды,
• К царю слетел давно желанный сон
• И осенил страдальца вежды.
• И с той поры державный Годунов,
• Перенося гоненье рока,
• Творил добро, был подданным покров
• И враг лишь одного порока.

Скончался он – и тихо приняла Земля несчастного в объятья – И загремели за его дела Благословенья и – проклятья!

Вот так! Какой смысл восклицать «Ирод! Богородица не велит!», если «убийство отрока святого» понятно небесам, если они даруют успокоение совести (сон), если земля не возмутится, а тихо, благоговейно примет в объятья, если не бог насылает наказанье, а глупый рок? Годунов, по этой схеме, мог бы перекреститься, посылая убийц, точно так, как сказано Рылеевым в одной из подблюдных песен:

• А, молитву сотворя,
• Третий нож – на царя,
• Слава!

Помолясь, конечно, богу пользы, дарующему силу надежде, что народ эту самую пользу и оценит, и возблагодарит подателя сего, а «проклятья» тем и смоются -

• И смою черное с души пятно
• И кровь царевича святую! —

убеждал Рылеев.