Читать книгу 36. Голографические импровизации онлайн

Ледяная холодность разума помогает сопротивляться горячечному бреду, голографически неотличимому от реальности.

«Скала – каменеющая душа праведника».

Камень! Один только камень! Только один камень…

Серая неприступность – в противовес миражной всезахватанности.

Сколь богаты цвета этой мнимой реальности! Зелёная травка. Чёрная кровь, капающая с ножа сине-чёрногрязного железа. Красная кровь и чёрная кровь чернеют вместе в смертельном объятии. Чёрный ужас! Красный огонь! Серебряные трубы в небе. На земле – красные, оранжевые и жёлтые листья. Зелёные, апельсиновые, гранатовые. Червонные матовые листья… Красная бумага. Обыкновенная бумага. Просто красная. А на ней чёрные буквы. Буквы – слова – буквы…

В этом миражном кружении всё обретает мгновенный смысл. Смысл этот может перейти в символику. Даже случайное имя… Камень, залетевший в ономастику.

Эйнштейн!

Случайно ли? Айн Штайн – один камень.

Единственно надёжный камень в качающемся фундаменте.

Заразившись этой образной логикой, я спрашиваю: что означает фамилия творца этой прозы?

Айзенберг — с идиша – железный рудник. Железо среди руды. Железная гора.

Ледяная гора среди горячих миражей.

Лев АННИНСКИЙ

«36»

Красное солнце уходило в море. И красным стало все…

_________

– Мне сегодня позвонили из Иерусалима…

– Что…

– Мне сегодня позвонили из Иерусалима и сказали…

– Что…

– Мне сегодня позвонили из Иерусалима и сказали…

Нэту!..

_________

Какое красное солнце…

_________

Я хочу пить красное молдавское вино! И чтобы оно было черное, как запекшаяся кровь…


Черное молдавское вино в стакане, а красное солнце уходит в зеленое море…

_________

– Послушай… Это библейская история… И сначала мне рассказали ее так…

_________

По всей Украине свистел всепронизывающий ветер революции.

Шел ноябрь 1919 года. Продолжались и продолжались ужасы Гражданской войны. Ветры, ветры выли над Украиной.

Що це було!

И там в Саврани…

_________

В подвале было холодно. Не только холодно, но и страшно. Темно.

_________

На вуличках врезались в живое удары копыт петлюровских всадников.