Читать книгу Повесть о Сером Лисе: семейные ценности онлайн

Все эти мысли промелькнули в сознании инквизитора, заставляя почти болезненно прижать Эсперансу к себе, словно надеясь, что это поможет спрятать ее, прогнать нависшие над ними тревожные тени. В ответ она вздохнула, ощутив крепость его объятий, и сама теснее прижалась щекой к его груди, вслушиваясь в сильные удары сердца. Эсперанса не понимала, что за порыв двигал мужчиной в этот момент, просто чувствовала, что нужна ему и не могла не ответить.

Спустя несколько минут смущенный Бьерн все же смог отпустить ее.

– Я могу надеяться увидеть вас завтра?

– Да, конечно, в любое время, как вы пожелаете, – тут же отозвалась певица.

– Тогда приезжайте ко мне на ужин? Обсудим наши планы на будущее.

– С удовольствием, – она продолжила нежно и призывно ему улыбаться, глядя в глаза, – нам многое нужно обсудить.

В последнем прощальном поцелуе он коснулся ее руки, и они расстались.

Но перед сном, оставшись одна в показавшейся неожиданно такой пустой постели, Эсперанса со сладким предвкушением думала о том, как долго продержится намерение господина инквизитора соблюдать правила приличия, если она решит заняться им всерьез.

Многие, слишком многие люди двигались по дорогам Денвирской империи из деревень и поселков в крупные города. Они ехали на поездах, повозках, лошадях, самые отчаянные шли пешком. Нескончаемые людские реки. Ронгард, как и другие подобные ему гиганты, поглощали этих людей своей неутолимой жадной утробой, дымящей фабричными трубами, и превращали в горожан. Жителей нового, стремительно наступающего века.

Разорившиеся фермеры и помещики, лавочники и школяры, неудачники или, наоборот, излишне оптимистичные деревенские простаки стремились в большие города в поисках лучшей жизни. Кое-кому удавалось оседлать ветер перемен и взлететь на недосягаемые прежде высоты городской жизни, многие находили себе место на бесчисленных, растущих, словно опухоль, на теле города, заводах и фабриках. Но многих город переваривал, пережевывал и выплевывал в конечном итоге в свои трущобы, где серые и голодные, оторванные от привычного мира в бескрайних смрадных лабиринтах улиц, они перебивались случайными заработками.