Читать книгу Sinderella онлайн

– Я ведь предупреждала, что буду занята. Почему названивал?

– А ты почему не отвечала?

– Открою тебе Америку: я на работе, Дилан.

– Ты, как я погляжу, расхрабрилась, – погладил ее по голове парень и, наклонившись, выдал: – Останешься ли такой же, когда мы окажемся тет-а-тет в одной комнате?..

Страх проснулся, расползаясь под кожей, разносясь по всему организму. И как птица, будучи взаперти, отчаянно машет крыльями, так и сердце забеспокоилось, забилось о грудную клетку в попытке сбежать и спастись. Явственный привкус железа во рту вызвал тошноту. Колени подогнулись, будто на плечи взвалили мешок муки.

Парень посмотрел на ее склоненный затылок и почувствовал себя неловко. Лик его похолодел. Только не здесь, только не среди людей. Когда Клейман поступал подобным образом, у него всегда возникали угрызения совести. Он безжалостно вырывал их из мыслей, словно сорняки, и заставлял исчезнуть.

Он – никто. И он такой из-за Евы.

Но что сильнее – собственная гордость или человечность? Каждый решает сам.

Дилан убрал со лба непослушную путаницу огненных волос. Лично он уже принял решение.

– Прости за вчерашнее, Иб.

Его глаза – горячий, дурманящий мятный чай. Она – всего-навсего сахар. Полагаю, вы и без слов понимаете, что с ней стало.

Ева одарила его шокированным взором. Это сокращение использовали лишь Дилан и мать. Первый искоренил редкую вариацию ее имени сразу же после того случая.

Дрожащие руки бережно прикоснулись к его лицу, большие пальцы мягко поглаживали точеные скулы. Глаза принялись выискивать в его взгляде что-то родное, пускай и некогда упущенное. Слезы закипели, но не пролились.

В надменном взоре, в этом диком дремучем лесу она видела свое погибающее от безнадежности отражение.

Ева припала к его плечу, несколько раз всхлипнула – обошлась без рыданий. Это все, что она могла себе позволить: сметающий со своего пути ураган, но тихий и незаметный.

– Ну же, успокойся, – шепнул он, бережно убрав с лица платиновую прядь.

(А ведь еще вчера он вырывал их с корнем.)

– Я люблю тебя, слышишь? – вторил голос.