Читать книгу Полёт Голубой Рыбы онлайн
И такой ответ не удовлетворял ее. Как мог сочинять маленький ребенок, который еще практически не знал жизни, для того, чтобы суметь описывать ее… Но прошло немного времени, и словесные эксперименты закончились так же внезапно, как и начались.
Случилось другое: рисование. Ну, кто из детей не берет в руки карандаш и не водит им по листу бумаги, не умея даже толком держать его в пальцах, а, зажимая в кулачке, рисует какие-то невообразимые круги, линии, всякую мазню, смысла в которой не больше, чем в «рисунках» обезьянки, с той лишь разницей, что человек – единственный представитель животного мира, который способен рисовать прямые линии. Не помню, насколько прямыми они получались у меня, но ведь ребенку интересен сам процесс и яркие цвета, образующиеся при надавливании на эти деревянные палочки. Странность заключалась в другом: все свои картины я рисовала только зеленым карандашом или зеленой краской.
Вначале это смешило родителей, потом они стали задавать себе различные вопросы, ответы на которые приводили к неутешительным выводам: у них неправильный ребенок. Ну, как я могла сказать им, что меня слишком приучили к этому цвету, когда готовили к рождению на Земле. Я просто супер-гипер-пупер земной ребенок – само воплощение планетного образа в цветовом решении, и что это перенасыщение цветом со временем пройдет, как, своего рода перекорм каким-нибудь продуктом, на который человек потом не может смотреть без отвращения. Так оно и случилось позже: я не любила одежду этого цвета, и я не любила даже зеленый салат и огурцы – на них у меня была аллергия. Что ж, бывают ошибки на любых уровнях, и там, где меня учили «земным приметам» – тоже были не боги. Но помучиться родителям все же пришлось, отучивая меня от моих живописных пристрастий, что, в конце концов, убило во мне выдающегося художника, коим я намеривалась стать впоследствии, потому что земная природа казалась мне великолепной: мягкой, ласковой, пахучей, трепещущей и глубокой в своей задумчивости. Я так хотела бы всё это нарисовать… Зато я научусь потом фотографировать ее, и у меня будет неплохо получаться. Но из своего художественного опыта я поняла, что нереализованные детские мечты создают почву, на которой взрастает неуверенность в своих силах, особенно, если особенности твоей личности остались непонятыми или неверно истолковаными. По прошествии многих лет я узнала, что у Пикассо, оказывается, были в творчестве «голубой» и «коричневый» периоды. Я горько улыбнулась своим мыслям, прикидывая, кто и где «перекормил» его этими цветами? Объяснений в таком духе мне, конечно, не удалось найти ни в одной монографии о художнике.