Читать книгу Анастасия онлайн

В свободные от занятий часы, не смотря на протесты дяди и отца, я часто втайне бегал на набережную реки Лиммат и рисовал там средневековые здания, соборы и церкви, отражающиеся в воде. А так же белых лебедей. Их стаи царственно покачивались в тихих волнах реки. Иногда я уезжал за город и бродил там по маленьким швейцарским деревенькам с белеными домиками. Я бесконечно любовался местными монастырями, церквями и соборами. От пейзажей альпийских маковых лугов, нетронутых, словно хрустальных озер и верхушек заснеженных гор у меня захватывало дух. И, конечно, я всюду таскал с собой небольшой мольберт.

Я даже привёз на родину целую стопку собственных акварелей из славного края моей студенческой юности. Господа, я не стану слишком подробно описывать свой цюрихский период, ибо это не входит в тему моего рассказа. Скажу только одно, что вернулся я из Швейцарии ровно через пять лет, ибо мои родители, желающие впихнуть в меня как можно больше знаний, оплатили еще несколько спецкурсов у именитых профессоров.

Вы только не подумайте, друзья, что перед вами сидит человек, который до двадцати лет умудрился остаться девственником. Нет, это не так. Впервые я познал женщину в семнадцать. И ей оказалась одна…

Гурьев внезапно замолчал, будто очнувшись от тумана воспоминаний. Он вновь отхлебнул вина и закурил новую сигарету. Сделав несколько затяжек, он бегло глянул на Алекса, а потом более пристально посмотрел мне в глаза.

– Простите, мальчики, я вот тут подумал о том, в какой степени откровенности я могу продолжать свой рассказ? Я вполне себе представляю свободу современных нравов, и снятие многих моральных запретов у нынешней молодежи. Индустриальная и культурная революции, помимо всем нам известного октябрьского переворота, перевернули многое в головах людей и сняли табу с непечатных изданий и откровенных художественных произведений. Однако дело морали – это, согласитесь, вопрос весьма индивидуальный. И деликатный. Понимаете, моя история подразумевает собой такую степень искренности и отсутствие ханжества, которые бы многим чопорным господам и дамам пришлись бы не по вкусу. С Алексом мы уже общались, но вы Борис… После всех моих исповедей не сочтете ли меня старым сатиром, льющим в пуританские уши смесь из непристойностей?