Читать книгу Из века в век онлайн

Вечером мы с отцом смотрели по телику “Трех мушкетеров”, в котором Арамиса играл Ричард Чемберлен. Отец сидел в кресле, а я у его ног, опираясь спиной на отцовские колени. Вообще-то тот тронутый таможенник в чем-то был прав. Но попробуй узнать в этом французском ловеласе отца, если характером он вылитый граф де ля Фер.

Сеанс был ночной, и глаза мои слипались сами собой. Но лень было подняться и идти спать. Хотелось, как той лисе из сказки, притвориться меховым воротником, чтобы отец, как бывало раньше, сам отнес меня в постель.

Но не тут-то было!

Я уже упоминал, что руки отца умеют говорить очень выразительно.

Я прочитал в каком-то журнале у Стояна, что известно более пяти тысяч языков, включая мазатекский язык свиста. Мальчики-индейцы этого племени начинают свистеть раньше, чем говорить. Так вот, отец утверждает, что его слова не всегда доходят до моего сознания, а руку на плечо положит – и мне все ясно!

Сложный такой язык прикосновений. Но в тот вечер отец совершенно бесчувственно тряхнул меня и сказал:

– Иди в постель и не засни на ходу!

Откровенно говоря, эта его бесчувственность так меня разозлила, что сонливость как рукой сняло.

Я плюхнулся на диван, прямо разжигая в себе обиду на отца. Почему из-за каких-то денег мы должны уезжать из Города? И тут же с не меньшим раздражением стал думать о Стояне. Плавает в Карелии на своем “Таймене-Каймане” и, наверное, забыл о нас.

Потом я вспомнил, как Стоян шел по перрону, не оглядываясь и тяжко отрывая ноги от асфальта. Будто водолаз, идущий по земле в стальных башмаках. И мне стало стыдно!

Господи, почему я такой бессердечный? Почему ни разу до сегодняшнего дня я не вспоминал о Стояне. Вдруг он там перевернулся на своей байдарке или что-то там еще случилось? А я вот даже сейчас просто думал об этом, а ничего такого не чувствовал. Вот когда неожиданно увидал, как отец обнимает незнакомую женщину, тогда вообще ничего не думал, только чувствовал… до потери разума.

Я встал и подошел к столику Марго. Там к стене под полками она прикрепляла скотчем записочки такие маленькие, с какими-нибудь стихами, изречениями. В прошлом году это был очень красивый псалом царя Давида: “Господь – Пастырь мой…”.