Читать книгу История одного Карфагена онлайн
27-го июня, ещё до главного кризиса, молодой поэт и юнкер Леонид Каннегисер, который после установления советской власти застрелил руководителя Петроградского ЧК Моисея Урицкого, после чего был подвергнут страшным допросам и расстрелу, написал следующее стихотворение, в духе своего восторженного и декадентского представления о мире:
- На солнце, сверкая штыками —
- Пехота. За ней, в глубине, —
- Донцы-казаки. Пред полками —
- Кере́нский на белом коне.
- Он поднял усталые веки,
- Он речь говорит. Тишина.
- О, голос! Запомнить навеки:
- Россия. Свобода. Война.
- Сердца из огня и железа,
- А дух – зеленеющий дуб,
- И песня-орёл, Марсельеза,
- Летит из серебряных труб.
- На битву! – и бесы отпрянут,
- И сквозь потемневшую твердь
- Архангелы с завистью глянут
- На нашу весёлую смерть.
- И если, шатаясь от боли,
- К тебе припаду я, о, мать,
- И буду в покинутом поле
- С простреленной грудью лежать —
- Тогда у блаженного входа
- В предсмертном и радостном сне,
- Я вспомню – Россия, Свобода,
- Керенский на белом коне.
Интересно, что думал Каннегисер чуть позже, в 18-м году.
В июле все поняли, что было необходимо срочно навести порядок. Керенский, конечно, уже вёл переговоры, но только к концу июля ему удалось сформировать коалиционной правительство с либеральными и левыми министрами, которое пользовалось хоть какой-то поддержкой Совета.
Ленин после июньских событий заклеймил Петроградский Совет как предателей и временно снял лозунг «Вся власть Советам!». В конце июня большевики собрали 6-й съезд, на котором решили взять курс на вооружённое восстание.
Главной июльской проблемой всё ещё оставался беспорядок на фронте, в результате чего ненадолго взошла звезда Лавра Корнилова, вызывающего сегодня самые разные оценки и предположения, очень яркого и талантливого. Он был сыном казака унтер-офицера, о чём сам сказал: «Я сын крестьянина-казака!». Это очень важно, потому что Корнилова всегда считали супермонархистом, который чуть ли не царя пытался вернуть на трон. Чего действительно хотел Корнилов – настоящая загадка. Во всяком случаи, понятно, что он, как офицер, не имел особенно сложившихся политических взглядов, потому что армия традиционно вне политики. Обычно считается, что он был достаточно либеральных взглядов, хотя человек, который был с ним в плену в 15-м году, говорил, что он, читая газету, постоянно приговаривал: «Всех этих Гучковых и Милюковых я бы перевешал». Наверное, это говорит о том, что каких-то особенно чётких взглядов у него не было.