Читать книгу Потомокъ. Князь мертвецов онлайн

– Подержанные, – отрезал Митя. – А то и ворованные. Других у вашего дядюшки не бывает.

– Господин Меркулов-младший, а вы точно не еврей? По родословию вроде как нет, а торгуетесь, будто таки да.

– Идемте уже наконец!

Покойница невесомо балансировала на пиках забора, провожая Митю пристальным, темным взглядом.

– Вы ее знали?

– Кого? – Йоэль удивленно поглядел сперва на Митю, потом на забор. Снова на Митю.

– Эсфирь Фарбер.

– Фирочку? – Альв помрачнел. – Она была… чудесная.

– Хорошая швея? – осторожно уточнил Митя. Потому что красавицей покойная точно не была.

– Швея? Неплохая. Добросовестная. Но эта девушка была способна на большее. Ей бы учиться… – В голосе Йоэля зазвучала тоска. – А этот зверь ее погубил!

– Животное, что поделаешь… – согласился Митя, вспоминая разорванное медведем тело.

– Животное бы за такое пристрелили, а этот… – сквозь зубы процедил альв и безнадежно махнул рукой.

– Это вы о ком? – насторожился Митя.

– О хорунжем Потапенко, о ком же еще! – с ненавистью выдохнул тот.

– Оборотни – равноправные подданные империи, – напомнил Митя. – Называть их животными…

– А евреи – нет, – перебил альв. – Не равноправные. Солдатом еврей должен быть, даже если не хочет, а вот офицером быть не может – даже если хочет, потому как еврей. И офицерской женой еврейка тоже быть не может. Так что ваш равноправный оборотень попросту соблазнил еврейскую девушку, а после бы встряхнулся и дальше побежал. А от ее жизни камня на камне не осталось, если б ее раньше не убили.

– Я слышал, хорунжий очень тяжело перенес ее гибель. Он ее любил, – хмуро сказал Митя.

– Тяжело было ее родителям, – отрезал Йоэль. – Которых по «Временным правилам»[14], которые у нас в империи скоро станут вечными, в город наш господин полицмейстер даже на похороны не впустил. Не любит, когда жиды тут шляются. А любовь – это для альвийской поэзии, – он скривил безупречно очерченные губы, – а не для еврейской жизни! И… простите, а куда мы идем?

За разговором они дошли до Тюремной площади, а оттуда свернули в переулок. Доходные дома в три-четыре этажа здесь перемежались мазанками, утопающими в осенних багряно-золотых садах, а те – яминами и остовами стен. И только по свежему запаху древесной стружки можно было определить: эти стены еще не успели выстроить или уже успели развалить.