Читать книгу Третий глаз онлайн


– Похоже, дядя, ты «самых честных правил», но я пока не понимаю, что ты называешь  фальшью.


-Иногда можно оказаться на острие выражения этого самого таланта, а вокруг – просто слова, освещение, бездарный режиссер…


А где-то исток именно твоего таланта.


– И как же не потерять этот исток? И в чем он?


– Просто не надо сильно расстраиваться и падать духом, если, как ты говоришь, «не удастся покорить»…В твоем возрасте можно попасть под влияние фальши и потерять себя… Особенно, когда низкий уровень потребления. В молодости все оригинальные кажутся учителями, но главного учителя различить очень трудно, даже со временем…


– Мудрено и не совсем понятно.


– Человек меняется, становится глубже, иногда стыдится ошибок юности. Мало кто живет искусством по-настоящему.  В основном там работают такие же, как и все, и с той же целью – чтобы жить.


Некоторые неплохо живут.  Нередко, правда, и за счет других.


– Ну, об этом у меня есть еще время подумать позже.


– Мне кажется, главное, что искру таланта получаешь именно ты…


Вдохновение – как пронизывающий тебя луч, божья искра…


Вопрос признания или первенства – это скорее  бизнес, который вторичен в этом процессе. Было много художников особенно в двадцатом веке, которые, отбросив все традиции, парадоксально раскрутили себя из ничего.  Вот, Салватор Дали! Мне кажется, своими фантазиями напоминает барона Мюнхаузена…Конечно, в нем есть своеобразный «шарм», но художник – это очень серьезно…


– Талантливых людей  мало…


– Но это – вершина айсберга мыслей всего человечества.


Вот, к примеру, колесо.  Даже не знаем, кто изобрел. И ведь в Библии об изобретениях – ни слова. Может и хорошо, что не знаем. Ведь ботаники до сих пор не могут найти дикого прообраза пшеницы. Многие имена – просто легенды и даже загадки. Одно из них Шекспир… Видимо, не всем нужна была яркость и своеобразное рабство признания. Возможно, это человек или группа людей, которые, имея многое для обеспеченной жизни, обладали более широкими взглядами на талант и искусство…


Егор сам удивился тому, что выразил  свои сомнения так ясно и просто.