Читать книгу Лекарство онлайн

Подойдя ближе, мужчина довольно громко произнес, надеясь, что незаконный обитатель его кабинета тоже это услышит:

– Офелия, почему моя аудитория открыта? – он замер в метре от двери и с самым серьезным выражением лица, на которое только был способен, посмотрел на коллегу. Это была определенно самая хитрая из женщина, которых ему доводилось встречать в жизни.

– Ты прекрасно знаешь, что Медея и Андрес сегодня выступают спикерами на конференции. Так будь добр – сложи эти факты.

Андревуд хотел что-то добавить, например, что она могла бы с тем же успехом предоставить им кафедру, свой личный кабинет или множество других аудиторий, но Нельсон опередила его:

– Не нарывайся, Алан.

– Кто? Я? Как смею…, – Андревуд дернул уголком губ в ухмылке, заметив, что Офелия тихо усмехнулась и направилась дальше по своим делам.

Никто из знакомых и других коллег не смог бы сказать, что Андервуд и Нельсон дружат. В какой-то степени странно вообще представить дружбу между людьми, которых разделяет двадцать лет. Они не ходили вместе в бар и в кино. Никогда вместе не выбирались на какой-то пикник или не садились в кафе обсуждать последние сплетни про своих знакомых и знакомых их знакомых. Но при этом ни Алан, ни Офелия никогда не ставили под сомнение, что их отношения – самая настоящая дружба.

Нельсон стала для Андервуда главной опорой, когда десять лет назад он решил остаться преподавать. И, хоть она не имела никакого отношения к его предмету и его кафедре, Алан знал – к ней всегда можно обратиться за помощью и советом. Именно она приучила еще молодого профессора к строгости и дисциплине, из-за чего многие студенты были недовольны. Но и благодаря трудам этой женщины Андервуд заработал себе отличную репутацию профессора, к которому прислушивались, несмотря на молодой возраст, и к которому студенты, привыкнув к его стилю преподавания и поведению, обращались за помощью.

Но не только мужчина получил что-то от их общения. Офелия была гордой женщиной и никогда бы не призналась, что в университете порой бывает одиноко. Она бы слукавила, заявив, что совсем не с кем не общается. Но чаще это напоминало притворство, которым награждали друг друга жители Англии в позапрошлом веке: «Как прошли выходные?», «Как ваша супруга?», «В самом деле? Последний раз я была в Париже еще ребенком…» и так по кругу. С Аланом все было по-другому. Своей молодостью и энергией, даже с учетом того, что разница между ними была двадцать лет, он будто омолаживал и ее. Сама Нельсон не заметила, как стала чаще улыбаться и шутить. С возрастом она даже подумала, что растеряла весь свой юмор и сарказм, но присутствие молодого Андервуда убедило ее в обратном. Наверное, в нем она изредка видела своего сына, с которым так и не удалось найти общий язык. Теперь же ее общение с родным ребенком ничем не отличалось от этих приторных речей с коллегами, когда она созванивалась с ним поздними вечерами из-за разницы часовых поясов.