Читать книгу Альманах «Вдохновение». Выпуск №3 онлайн

И вечером Степан с букетом пошёл делать предложение.

Воспитанные кнутом к пряникам относятся настороженно.

– С чего это ты вдруг такими предложениями разбрасываешься?

– Люблю тебя, клянусь, на руках носить буду. А пацану отец нужен.

Он был добрым, приносил ей и Мише конфеты и подарки, в кино водил, всё, как положено. Расписались без лишнего шума. Но фотографию в местном ателье сделали: Нинка в голубом платье-клёш и мелких рыжих кудряшках с несмелой полуулыбкой сжимая букет, сидит на стуле, а жених в синем костюме стоит, уверенно положив руку ей на плечо.

Нежный был и ласковый, каждый пальчик на Нинкиных ногах перецеловал, никогда к стенке не отворачивался, всё насмотреться не мог, обнимал, пока она не засыпала крепко и спокойно. Но не было к нему нежности, не было музыки, не было сжатия сердца и перепадов пульса, не было любви…

– Вставай, заюшка! – будил он по выходным Мишеньку. – Сегодня будем на лодке кататься!

После завтрака выносил его на руках, усаживал в коляску специально купленного для таких случаев зелёного мотоцикла «Иж», и они катили, поднимая пыль, в солнечный свет, в радость, в брызги, в кувшинки и стрекозы. И Нина потихоньку стала оттаивать, наблюдая за своими мужчинами, слушая их хохот.

Года через два вернулся из тюрьмы Пётр, старший Стёпин брат. В первый же вечер явился в гости. Он был совсем не похож на красавца Степана, и не скажешь, что родной, – неприятный, как хорёк. Маленькие юркие глазки обшарили комнату, затем липкий взгляд приклеился к Нинке.

– Ну, братуха, знакомь со своей красуней! А она ничего!

– Нинок, подсуетись! На стол накрой! – попросил Стёпа.

Пили беленькую, как воду. Под столом уже катались две пустых бутылки. Лица братьев налились кровью. Нинка вертелась, подавала закуску – видела, что нравится обоим. Вскоре затеяли борьбу – пережимание рук. И хоть оба были вдрызг пьяными, сразу посерьёзнели. Степан был выше и сильнее и минуты через три громко припечатал руку брата с вытатуированными перстнями к столу. Проигрыш показался Петру донельзя обидным.